Сейчас есть основания выстроить в единую логическую цепь международные события последнего десятилетия и получить окончательное представление о смысле мировой политики уходящего века. Последние процессы на европейском континенте меньше всего отражают борьбу идеологий ХХ в. - соперничество демократии и тоталитаризма. Сегодня противостояние обрело знакомые очертания - граница его опять возникла там, где Ватикан, Речь Посполитая и империя Габсбургов стремились овладеть византийским пространством и где эта экспансия разбилась о мощь российского великодержавия, которое удерживало линию триста лет.
Миропорядок ХХ века с его механизмами и институтами демократического международного общения, на создание которых затрачены колоссальные политические и финансовые усилия уходит в прошлое. Агрессия суверенной Югославии - основателя ООН и участника Заключительного акта Хельсинки, совершенная под надуманным предлогом, завершила целую эпоху в международных отношениях ХХ века. Начавшийся этап есть новый передел мира. Он осуществляется, как и "во времена тиранов", прямой военной силой, однако под флером псевдогуманистической фразеологии и универсалистских идеологем.
Геополитически прежний миропорядок был установлен как итог Второй мировой войны, известный как ялтинско-потсдамская система. Он был подтвержден Заключительным актом Хельсинки 1975г., на основе которого была построена система общеевропейской безопасности. Идеологически он основывался на признании многообразия мира и цивилизаций со своими критериями добра и зла и паритета и сосуществования двух универсалистских идей коммунизма и либерализма. Даже в период "холодной войны" стороны признавали существование иных мировоззрений и выросших на них обществ и не считали себя вправе мотивировать военное и политическое давление несоответствием чьих-то стандартов "западным" ценностям".
В правовом смысле миропорядок второй половины ХХ века основывался на фундаментальном понятии суверенности государства-нации, которое является субъектом международного права. Причем правосубъектность никогда в истории не бывала первого и второго сорта, ибо ее источником было понятие суверенитет, вытекающего из самого понятия государства, а не более или менее "цивилизованный" тип государственного и общественного устройства, являющийся исключительной прерогативой внутренней жизни народа. Именно на нем концептуально основывается классическое международное публичное право с центральным постулатом - принципом невмешательства и понятием национальные интересы. Несмотря на особый характер идеологической борьбы на деле концептуальная основа право- и миропорядка после Второй мировой войны была традиционной, продолжая правовые концепции предыдущих веков.
Суверенитет - это полнота законодательной, исполнительной и судебной власти государства на его территории, исключающая всякую иностранную власть; неподчинение государства властям иностранных властей, за исключением случаев явно выраженного, добровольного согласия со стороны государства на ограничение своего суверенитета, как правило, на основе взаимности. В принципе суверенитет всегда является полным и исключительным. Суверенитет - одно из неотъемлемых свойств государства.
Возможно вы искали - Реферат: Основные направления внутренней и внешней политики России после 1991 года
Другим важнейшим принципом, вытекающим из самого понятия суверенитета, является неприкосновенность территории государства, противоправность военной оккупации и посягательство на территорию с помощью силы. Таким образом, именно суверенитет делает государство независимым субъектом международных отношений. Более того, именно суверенитет является тем самым критерием, который позволяет отличить государство от других публично-правовых союзов, отграничить сферу властвования каждого государства как субъекта суверенной власти в пределах своей территории от сферы власти других государств.[1] Эта основа присутствует в Уставе ООН, хотя в нем были заложены и элементы универсализма, возводимые теперь в абсолют. Дополненный принципом нераспространения ядерного оружия, принятым большинством стран, при всех сложностях и естественной борьбе интересов, а также взаимных кознях, этот миропорядок обеспечивал мир и равновесие мировых сил дольше, чес все другие системы - Венская, Крымская. Версальская.
Война против Югославии опрокинула все традиционные основы права. Однако, надо признать, что агрессия лишь окончательно обнажила те постулаты, которые уже были применены в событиях последнего десятилетия, прежде всего в расчленении СССР и Югославии, но они были тщательно замаскированы идеологически маской "борьбы тоталитаризма и демократии". На Западе уже давно разрабатываются концепции "относительного", "функционального" суверенитета, теории "эффективности" в области осуществления государством своего суверенитета, и наконец, что опаснее всего в области носителя суверенитета. С.Н.Бабурин справедливо отмечает, что к сегодняшнему дню "теоретические споры вокруг проблемы суверенитета давно уже стали ключевым инструментом политического противоборства.[2]
Любая доктрина, в том числе и права, имеет за собой философскую основу. Сегодняшняя апелляция к универсалистским идеям и попытки растворить государство-нацию не новы.
Государства с традиционными национальными интересами с начала ХХ века - уже не единственные вершители мировой политики и испытывают все более сильное давление вненациональных интересов. Еще в годы Первой мировой войны, задуманной с целью уничтожения традиционного Старого света и последних христианских империй, были вброшены две универсалистские идеи. Либерализм и марксизм не рассматривают нацию как субъект истории, для либералов - это гражданин мира - индивид, для марксистов - класс. Эти доктрины выдвинули и две родственные космополитические концепции международных отношений: Программа из XIV пунктов американского президента Вудро Вильсона, начертанная его загадочным alter ego полковником Хаузом и большевистская доктрина классовой внешней политики, канонизированная в хрестоматийных ленинских принципах. В главном они исходят от "купца русской революции" Гельфанда-Парвуса,[3] вложившего в сознание Ленина и Троцкого идеи "соединенных штатов Европы", универсализации мира, ослабления государств в пользу наднациональных структур.
Эти концепции как это ни парадоксально, программировали общий результат, какая бы версия не победила. И либерализм, и марксизм устраняют из истории нации. Они вели мир к уменьшению роли национальных государств и постепенной эрозии их суверенитета, шаг за шагом отдавая наднациональным механизмам роль сначала морального, а затем и политического арбитра, и меняли традиционную внешнеполитическую идеологию от защиты национальных интересов к достижению некой общемировой цели.
Похожий материал - Реферат: Причины кризиса советского общества
Мессианские цели всемирного характера были объявлены официальной внешней политикой, адресованной не правительствам государств-наций, а вненациональным идеологическим группам. У марксистов - это теория о пролетарском интернационализме под эгидой III Интернационала, у идеологов западноевропейского либерализма - распространение демократии, свободы и прав человека исключительно в их либеральном толковании. Обе доктрины, хотя и декларировали принцип невмешательства, явно вступали с ним в непримиримое противоречие. Главным инструментом либерального мондиализма в начале ХХ в. становились США, двигателем планетарных идей марксистской версии планировалось революционное советское государство.
Когда 1917г взорвал империю, alter ego президента В.Вильсона полковник Хауз посоветовал "заверить Россию в нашей симпатии к ее попыткам установить прочную демократию и оказать ей всеми возможными способами финансовую, промышленную и моральную поддержку". США выдвинули Программу XIV пунктов, которую Г.Киссинджер трактует как новое мышление, ибо США "считали применение Realpolitik аморальным… Американскими критериями международного порядка являлись демократия, коллективная безопасность и самоопределение".[4] Но Пункт VI предлагал вместо России "чистый лист бумаги", чтобы "начертать судьбу российских народов", через "признание всех де-факто существующих правительств"[5] - Украинской Рады, оккупированной Германией Прибалтики, а также "вывод из самопровозглашенных территорий всех иностранных войск" (Белой и Красной армий, стремящихся восстановить единство страны). Спешное международное закрепление расчленения России иначе как "Realpolitik" нельзя характеризовать.
Именно Соединенными Штатами, затем Ллойд-Джорджем идея самоопределения стала использоваться в дипломатической практике как их право признавать сепаратистов и расчленение других стран. Хауз и Ллойд-Джордж продвигали идею пригласить на Парижскую конференцию все "де-факто" существующие правительства на территории исторической России, в связи с чем зондировались различные промежуточные механизмы (конференция на Принцевых островах и др.).
Однако мир еще был не готов к планетарным концепциям. В самих США потребовались усилия чтобы укрепить на американской политической сцене соответствующие круги для развития линии Хауза - Вильсона, и понадобился весь ХХ век для реализации замысла против суверенных наций. Если Запад медленно, но неуклонно шел по этому пути, то СССР, наоборот, переживал процесс восстановления исторически преемственных государственных начал. Когда победа СССР 1945 г. привела мир к равновесию, был восстановлен традиционный правовой миропорядок.
Возврат к революционной антиэтатистской философии права был осуществлен в 80е-90-е годы и послужил весьма конкретной цели - разрушению СССР и Югославии, которая на глазах у США и некоторого противовеса Москве стала превращаться в антиатлантическую силу. Сахаровская идея пятидесяти трех государств и проекты "обновления" СССР являлись, по сути, ни чем иным, как возвращением в новых терминах к "ленинским принципам национальной политики". Планетарная идея всеобщего коммунизма у мыслителей сахаровско-горбачевской школы стала глобальной вестернизацией "единого мира" под контролем мирового "демократического" порядка" с его институтами (ООН, ОБСЕ, Совет Европы), которые должны подвергать политическому и идеологическому остракизму "нецивилизованные" страны - Четвертый "демократический" Интернационал"? Под флагом западноевропейского либерализма и прав человека с Россией фактически сделано то, что задумано Лениным и Троцким в 1917 году.
Очень интересно - Доклад: Обострение национальных отношений
Зерном этой доктрины для конкретной политики является объявление национальных интересов и суверенитета государства второстепенными перед понятиями демократия и права человека, что по схеме напоминает примат пролетарского интернационализма и целей мировой революции в историческом материализме. Новые категории выглядят действительно универсальными, но они универсальны лишь по значимости для людей, но не по содержанию. Их толкование навязывается исключительно в категориях философии западноевропейского либерализма, выросшего из рационалистической философии Декарта, идейного багажа Французской революции и протестантской этики мотиваций к труду и богатству. Эта философия мировой политики ориентирована на глобализацию и мондиализм. Из них следует ослабление роли национальных государств и их суверентитета, рост влияния и морального авторитета наднациональных структур и международных механизмов.
Российская внешняя политика в начале 90-х г. полностью восприняла доктрину единого мира, в котором целью и смыслом существования наций и государств объявлена борьба за "мировую демократию" как ранее - строительство мирового коммунизма. И то, и другое противоположно стремлению каждой нации воплотить в своем историческом творчестве цели и ценности национального бытия и классическим задачам внешней политики - обеспечивать суверенитет и добиваться внешних условий для того, чтобы беспрепятственно воспроизводить свои ценности и традиции - то есть национальную жизнь из поколения в поколение. В христианском толковании мировой истории идея единого мира в любой версии посягает на богоданное многообразие мира и концепцию всеединства, в которой опыт каждого человека и каждого народа (даже отрицательный) имеет всемирно-историческое значение.
Эта линия российской внешней политики получила конкретное воплощение в полном единении с западными странами, которые под флером псевдогуманистической риторики вели совершенно реальную политику: война "Буря в пустыне" с целью лишения Ирака обретаемой им роли региональной супердержавы, расчленение антиатлантической Югославии, давление на "демократическую" Москву с тем, чтобы демонтаж СССР был произведен по республиканским границам и все народы, тяготеющие к России (кроме Белоруссии), были лишены правосубъектности. Согласие Горбачева на объединение Германии без закрепленных обязательств имело в качестве ответа линию на расширение НАТО.
Внешняя политика США в этот период стала еще более идеологизированной и претендующей на выражение общемирового идеала, отождествление мира и себя как передовой страны единственной мировой цивилизации. Однако за этим нетрудно увидеть "Realpolitik", как и за Программой В.Вильсона. США откликнулись на драматические события 1991 года в духе своей стратегии 1917-го и приветствовали разрушение державы советской теми же словами, что в начале века крах державы Российской. "Неовильсонианство" проступило в обещании США признать Украину, данном до референдума, и в признании Грузии до легитимизации власти в Тбилиси. Новые субъекты немедленно приняты в международные структуры, предложен вывод из них "иностранной" армии. Демонтаж СССР и создание новых субъектов международного права были проведены так, что народы, тяготеющие к России (кроме Белоруссии) были намеренно лишены правосубъектности.
То же испытала на себе Югославия. Для поспешного признания расчленения СССР и Югославии - государств-основателей ООН и участников Хельсинкского Акта - их целостность, а не субъектов их федераций гарантировали 35 подписавших Акт стран - было применено положение о праве наций на самоопределение и положение о мирном изменении границ. Но территории Украины, Грузии, Молдавии, Боснии и Герцеговины, Хорватии объявлены не подлежащими изменению. Их границы - внутренние административные - провозглашены международными и неприкосновенными на основе того же Акта - здесь был использован принцип нерушимости границ.
Вам будет интересно - Реферат: Россия в мировой истории
Ни одно западное государство в ХХ в. не позволило применить к себе пресловутое "право наций на самоопределение", которое "нарушает суверенитет каждого окончательно образовавшегося государства" (Etat definitivement constitue) и "поэтому не принадлежит ни части, ни какому-либо другому государству." Эксперты Лиги Наций установили, что в западных государствах "право на самоопределение" противоречит "самой идее государства как единицы территориальной и политической" и праву остального народа и государства на единство, что в качестве компромисса рождает лишь культурно-национальную автономию. Но исключение было сделано для "стран, охваченных революцией".[6] По отношению к себе Запад по-прежнему придерживается традиционного понятия суверенитета и территории. Еще Гуго Гроций в знаменитой работе "О праве войны и мира" указывал, что "территория как в целом, так и в ее части составляет общую нераздельную собственность народа..."[7]
Сейчас западная наука все более оказывается на роли обслуживание универсалистской идеи единого мира под эгидой западных идеологических институтов и склонна сводить суверенитет к правам нации и личности, причем смешивается западное же понятие нация с этносом, что позволяет произвольно объявлять любые сепаратистские устремления национально-освободительным движением к самоопределению. Так В.Л.Цымбурский приводит в качестве примера попытку литовского юриста А.Бурачаса в этом направлении. Игнорируя всю основу теории суверенитета и самого ее родоначальника Ж.Бодена.[8] В контексте явных сепаратистских политических задач литовской элиты начала перестройки А.Бурачас утверждал, что суверенитет есть ни что иное, как "совокупность полновластия нации и прав, гарантирующих независимость личности…"[9] Не поддающийся определению суверенитет личности прикрывает этно-национальные претензии на отторжение территории.
Центральной идеологемой нынешнего подрыва традиционного права и сознания стал тезис о так называемых правах абстрактного человека. Философия этого тезиса - есть логическое завершение идеи автономности от Бога человеческой личности, главный результат усилий антихристианского Просвещения, который к концу Тысячелетия привел к полной атеизации и дегуманизации понятия человек и низвел свободу к свободе инстинктов, что означает рабство духа. Провозглашение жизни как высшей ценности подрывает не только всю двухтысячелетнюю христианскую культуру, но и саму основу человеческого общежития, его простейшие формы. Если жизнь высшая ценность, то мать не закроет собой дитя, муж отдаст жену насильнику. Понятие отечества и государства лишены смысла, ибо защищать их некому. Это дегуманизация человека, его бестиализация, так как человек только там, где дух выше плоти. Вера, Отечество, долг, честь, любовь - метафизические ценности были для человека выше жизни, а для христиан вдохновляющим образом была Крестная Жертва Спасителя, и в Евангелии сказано: "нет больше той любви, как если кто душу свою отдаст за други своя".
Эта концепция имеет и социальные следствия. Человек, свободный от ассоциаций с высшими духовными ценностями - религиозными, национальными, семейными, становится не гражданином Отечества, а гражданином мира, живущим по принципу "ubi bene ibi patria" - "где хорошо, там и отечество" - то есть "хлебом единым". Такому человеку удобнее мировое правительство, а не правительство национальное. Нация перестает быть преемственно живущим организмом, связанным духом и общими историческими переживаниями, и превращается в народонаселение - в охлос - это и есть судьба самонадеянного демоса и его мнимой кратии в одномерном атлантическом Pax Americana, где за охлократией стоит всесильная олигархия. Строительство такого мирового правительства - налицо, как и налицо эрозия суверенитета и нации как главного субъекта международных отношений.
Модиалистские устремления проявились со всей рельефностью и конкретностью прежде всего в политике многосторонних механизмов, на создание которых были затрачены в свое время огромные материальные и политические ресурсы. ООН и ОБСЕ, после отказа России от традиционных основ политики немедленно отреагировали и стали вести себя как мировое правительство, пользуясь универсалистскими постулатами заложенными в их Уставах. Однако эти крупные международные структуры отражали послевоенный баланс сил в международных отношениях и являлись их надстройкой. Они создавались тогда, когда роль СССР исключала одностороннее давление, поэтому все уставы, хартии и резолюции содержат и традиционные понятия о суверенитете, и критерии толкования проблем с позиции многоипостасного мира, которые и сейчас при надлежащей политической воле способны ограничить давление на национальный суверенитет. Эти положения сохраняются, и есть возможность вернуть эти организации на рельсы многостороннего диалога.
Похожий материал - Реферат: Политических партии
Но параллельно Запад создавал свои механизмы, особенно в неправительственной сфере, закладывая в них свою систему критериев с акцентом на примат ценностей западноевропейского либерализма образца ХХ атеизированного века с претензией на их универсализм, оражающий идеологию единого мира, который неизбежно вовлечет в свою идеологическую и политическую орбиту все другие цивилизации. Роль этих органов росла от консультативных к координирующим и указующим, что очевидно на примере Совета Европы, превращенного в могущественного наднационального арбитра. Сегодня Совет Европы это ни что иное как IV либеральный Интернационал, выдающий лицензию на цивилизованность. Россия, потеряв волю и инициативу, стала заложником глобальной машины и должна перенести усилия на двусторонние отношения.
Хотя в официальной риторике мировых лидеров продолжают фигурировать прежние понятия, они становятся уже малосодержательными клише, рудиментами уходящей эпохи. В мире теперь только США единолично назначают критерии "правды", сами судят, сами принуждают и самим карают всех непокорных, объявляя их нецивилизованными, а значит подлежащими грубому давлению извне и лишаемыми защиты международными правовыми нормами.
Сегодня фантом "воли международного сообщества" прикрывает агрессию и карательные операции НАТО, этому служит и удобная эгида "универсальной" международной организации - ООН. Но обе стороны медали - и присвоение Соединенными Штатами себе роли арбитра и универсальная эгида - это угроза понятию государство и суверенитет, это конец системы международного права, Устава ООН и принципа невмешательства, конец эры государства-нации. Международное публичное право, в котором субъектом является государство, становится факультетом ненужных профессий. Все договоры и соглашения на самом деле лишь протокол о намерениях с клаузулой "rebus sic distantibus" (при таком положении дел, пока условия сохраняются).Вопреки псевдогуманистической пропаганде - роль силы в международных отношениях чрезвычайно возросла, а карта Европы вновь стала зыбкой, как несколько веков назад, ибо начат новый передел мира.
На глазах закладывается и новые идеологические основы миропорядка, которые имеют две стороны - акцент на примате якобы универсальных наднациональных стандартах и ценностях и "общемировых" интересах над архаичными национальными, и парадоксальный возврат к идеологии "сверхгосударства" для избранных, однажды уже отчетливо сформулированной идеологами расширения немецкого жизненного пространства - "Gro?raum". В свое время эти идеи вместе с дарвиновской теорией борьбы видов за выживание, в которой сильный безжалостно вытесняет или устраняет слабого, вскормило западную геополитику пангерманистов Ратцеля, Риттера, Хаусхоффера, а сегодня взято на вооружение США в дополнение к идеологемам, естественно выросшим из идеи особого предназначения англо-саксонского пуританизма.