Происходящие в последнее время в Югославии события обычно называют ко-совским кризисом. Между тем этот кризис - лишь часть и продолжение процесса распада Югославии как многонационального государства, начавшегося в 1990-1991-х годах. Первым его этапом были войны в Словении, Хорватии и Боснии и Герцеговине, закончившиеся обретением этими государствами полной независимости, а также мирный выход из состава СФРЮ Македонии. Второй этап распада затрагивает не только образованную в 1991 году СФРЮ, или третью Югославию, состоящую из двух равноправных республик - Сербии и Черногории, но и ставит под вопрос территориальную целостность самой Сербии. Во всяком случае сегодня совершенно очевидно, что в нынешнем виде Сербия как централистское и этноцентричное государство сербов сохраниться не может, независимо от того, кто будет находиться у власти в Белграде. Косовский кризис, с одной стороны, подчеркнул недостатки нынешнего унитарного устройства Сербии, с другой - привел к изменению этно-демографической ситуации как в стране в целом, так и в отдельных ее регионах. Он же стимулировал процессы самоопределения у национальных меньшинств.
Территорию Сербии (помимо албанцев, проживающих в основном в Косово) населяют представители многочисленных национальных меньшинств - венгры, словаки, румыны, цыгане, хорваты, македонцы, словенцы, мусульмане, болгары, русины, украинцы, турки и некоторые другие [I]. Одни проживают относительно компактно и даже составляют большинство в определенных районах, другие расселились по всей территории Сербии. Поэтому кризис, охвативший страну, — не только кризис единого государства южных славян, но и кризис Сербии как полиэтничного в своей основе, но унитарного и нейтралистского государства.
Кроме того, каждая из областей Сербии имеет свои особенности исторического и экономического развития и традиции межэтнических взаимоотношений. Достаточно упомянуть собственно Сербию, Косово, Воеводину, Санджак. Как считает один из виднейших ученых, директор Форума по изучению этнических отношений Д. Янич, необходимо признать тот факт, что Сербия не единообразна не только в национальном, но и во внутрирегиональном отношении [2]. Поэтому для дальнейшей судьбы Сербии обеспечение равных индивидуальных и коллективных прав людей разных национальностей имеет не меньшее значение, чем экономические реформы и смена политического режима.
Широко распространена иллюзия, что все проблемы нынешнего сербского государства сводятся к устранению от власти С. Милошевича. В действительности проблема сербского национализма не может быть решена столь простым способом. Тем более что на границе Балкан и Центральной Европы сейчас происходит столкновение национализма нескольких народов, каждый из которых (сербы, албанцы, венгры, мусульмане) жалуется на несправедливость, допущенную по отношению именно к нему крупнейшими мировыми державами, и сетует на несправедливость установленных после мировых войн вопреки этническому принципу межгосударственных границ. Сербский, албанский, венгерский и мусульманский национальные вопросы объективно возникли в процессе национального самоопределения, и от формы и методов их разрешения зависит существование и территориальная целостность не только Югославии, но и Сербии.
Воеводина: автономный край или особый регион?
Проблема статуса венгерского населения Воеводины - еще одна, наряду с Косово, национальная и региональная проблема Сербии, напрямую связанная с межгосударственными отношениями и послевоенным урегулированием. Она носит не внутри-югославский, а региональный и даже в некотором смысле европейский характер.
Возможно вы искали - Доклад: Реформа российской Конституции: этапы и проблемы
Воеводина - второй автономный край в Сербии, в котором компактно проживают национальные меньшинства. По переписи 1991 года венгры составляли 16,9% населения, сербы - 56,8%, а 26,3% приходилось на другие национальные меньшинства. Этническая картина и социальная ситуация в крае существенно изменились после наплыва сербских беженцев из Хорватии и Боснии и Герцеговины, а позднее и из Косово. По некоторым данным, их число составило несколько сотен тысяч человек. Все это изменило структуру и численное соотношение между проживавшими в Воеводине национальностями и усилило социальную напряженность. Отношение к беженцам, несмотря на все разговоры о "едином сербском народе" и общенациональных интересах сербов, по меньшей мере сдержанное, поскольку из-за войн и общего экономического кризиса нет ни работы, ни жилья.
В то же время в крае резко уменьшилась численность хорватов (по некоторым данным — в 3 раза), переселившихся в Хорватию. Сократилось и венгерское население, особенно за счет молодежи, стремящейся не только найти работу на этнической родине, но и избежать мобилизации в Югославскую народную армию для войны в Косово [1, с. 30, 31].
Отмена Милошевичем федеративного статуса автономного округа в 1988-1989-х годах, закрепленная и в Конституции Сербии 1990 года, отрицательно сказалась на отношении всех жителей Воеводины независимо от национальности к Белграду, а начавшаяся централизация в течение всех 11 лет вызывает по меньшей мере ропот недовольства. Но все же межэтнические отношения в Воеводине пока не достигли той степени напряженности, как в Хорватии, Боснии и Герцеговине или Косово. Представители меньшинств, в том числе и венгерского, - лояльные граждане СРЮ, участвующие в политической и государственной жизни.
Тем не менее с самого начала 90-х годов наблюдается подъем автономистского движения венгров Воеводины, которые выступают не только за восстановление прав края в соответствии с Конституцией СФРЮ 1974 года, но и за предоставление особых автономных прав венгерскому меньшинству. Последним шагом в этом направлении стало принятое 20 августа 1999 года "Соглашение о политических и правовых рамках автономной Воеводины и автономии национальных общностей в Воеводине", которое вызвало весьма резкую реакцию в сербской печати. По своей идеологии оно восходит к обнародованным еще в 1992 году документам - Декларации Воеводины и Меморандуму о Воеводине. Авторы первого документа называют этот край "современным европейским регионом", имеющим статус автономной провинции, которая является "частью Республики Сербии и Югославской ассоциации", а второго - "конфедеративным союзом, равным другим объединениям в пределах конфедеративной Сербии" [1,с.297;3].
Эти документы были подписаны в городе Суботица от имени трех национальных партий воеводинских венгров - Союза венгров Воеводины, Демократического сообщества венгров Воеводины и Гражданского движения венгров Воеводины. Все они входят в Национальный совет венгров Воеводины. Три другие партии, в большей степени ориентированные на входящие ныне в правительство Венгрии партии (Демократическая партия венгров Воеводины, Христианско-демократическое движение и Христианско-демократическое объединение), критиковали этот документ за недостаточную последовательность и расценивали его с позиций манипуляции общественным мнением со стороны как Национального совета, так и правящих партий в Белграде.
Похожий материал - Доклад: Распад СССР: этнические миграции и проблема диаспор
Документ предлагался для подписания правительствам СРЮ, Сербии и Воеводины. Его авторы подчеркивали, что, поскольку реально существуют и признаются исторические особенности Воеводины как "мультиэтничной и поликонфессиональной области", необходимо урегулировать проблему ее статуса. Программа утверждала, что конституционный статус Воеводины должен базироваться на полном уважении равноправия граждан - сербов и черногорцев (как отдельных людей, так и этнических общностей). Согласно проекту, национальным общностям в Воеводине посредством самоорганизации должно быть обеспечено право принимать решения о сохранении языка и культуры, а также по другим вопросам сохранения своей идентичности. Это право обеспечивается на трех уровнях — путем персональной, региональной и территориальной автономии [4].
Авторы документа заявляли, что в соответствии с принципами, утвержденными в практике европейских стран, венгерское меньшинство имеет право на культурное и языковое равноправие. Оно включает в себя использование родного языка и алфавита в общественной жизни; венгерский язык должен на равноправной основе использоваться в официальной жизни в тех общинах, где венгры составляют хотя бы 5%, а также в республиканских и союзных органах. Официальная информация должна публиковаться и на венгерском языке. Совет должен иметь право на учреждение своих средств массовой информации.
Граничащие между собой общины с преобладанием венгерского населения предполагалось объединить в одну автономную область в составе Воеводины, а город Суботицу сделать центром этих девяти общин на севере Воеводины. Таким образом, применение принципа регионального самоуправления общин с преобладанием этнически однородного населения создало бы условия для "развития национальной идентичности венгерской общности" в автономном округе Воеводина. Предусматривалось также, что каждая этническая общность создает свою местную полицию, национальный состав которой должен соответствовать национальному составу населения общины. Ее компетенция и права должны регулироваться законом.
Реакция с сербской стороны была довольно резкой. Еженедельник "Прелом", назвав лидера венгерских правых в Венгрии И. Чурку "венгерским Шешелем", обвинил Венгерский национальный совет в том, что он хочет осуществить призыв этого венгерского политика к отделению от Сербии части северной Воеводины по линии Сомбор—Србобран-Кула-Бечей-Кикинда. Критики проекта отмечали, что Косово тоже начиналось со сборников академических исследований. Линию Чурки и его единомышленников они назвали осуществлением мечты Я. Кошута о "великой Венгрии". Кроме того, высказывались опасения, что жертвой осуществления этих планов стали бы проживающие в Косово черногорцы. Разграничение между венграми и сербами привело бы к вынужденному переселению примерно сорока тысяч черногорцев в Черногорию. А это, по мнению одного из критиков проекта, привело бы к тому, что Белград одним выстрелом убил бы двух зайцев: в Черногории резко обострились бы социальные проблемы, а в самой Воеводине исчезла бы "дежурная тема" возможного национального конфликта [4, 5].
Небезынтересно, что резко выступая против "кантонизации" в Воеводине, сербская сторона в Косово шла как раз по пути создания сербских кантонов и Сербского национального совета в Косово во главе с епископом Артемием. Это, естественно, вызывало резко негативную реакцию албанской стороны.
Очень интересно - Доклад: Элиты, общероссийские партии, местные избирательные системы
Председатель Союза венгров Воеводины И. Каса, защищая этот документ от нападок оппонентов как с венгерской, так и с сербской стороны, подчеркнул, что венгры Воеводины "хотят жить в этом государстве (т.е. Югославии. - С.Р.), но не в качестве граждан второго сорта". Он отверг предположения о том, что Союз поддерживает идей Чурки о присоединении упомянутой северной части Воеводины к Венгрии. Кстати, от предложений Чурки отмежевываются и все политические партии в самой Венгрии [4]. При этом Будапешт, защищая планы венгров по переустройству Воеводины, отмечает, что такого же рода статусом обладают национальные меньшинства в Венгрии, и ссылается на закон о правах национальных и этнических меньшинств, принятый в 1993 году [61. Венгерское правительство также подчеркивает, что выступает за территориальную целостность Югославии, включая сохранение в ее составе не только Воеводины, но и Косово.
«Сербские оппозиционные партии глухи к национальным проблемам меньшинств, - писал в популярном еженедельнике "НИН" Д. Янич. - Но вопрос о статусе отождествляется с проблемой территории и накладывается на недовольство меньшинства как властью, так и оппозицией в Сербии. Если добавить к этому нынешнюю позицию правительства в Будапеште, то в результате возникает этнический конфликт» [2]. Сербские оппозиционные партии являются нейтралистскими и воспринимают Сербию как нейтралистское государство. В этом состоит и одна из причин того, что они не получают поддержки большинства населения страны. Они должны сделать выбор: либо моноэтничное сербское государство, либо мультиэтничное гражданское государство, заканчивает Янич [2].
Как полагает заместитель директора Белградского института стратегических исследований В. Вереш, предложения о федерализации Сербии выдвигают только партии из автономных краев или из регионов, Воеводины и Санджака. Но белградская оппозиция вряд ли их поддержит, поскольку власти постоянно обвиняют ее в предательстве национальных интересов, и ни один из ведущих оппозиционных политиков не решится поддержать подобное переустройство, будь то федеративное или автономное. Решение этого вопроса они будут откладывать на более поздний срок, выдвигая на первый план задачу смены власти в Белграде.
Однако межэтническое согласие и демократическое урегулирование этнических и региональных проблем невозможно в государстве, режим которого за последние годы стал главным виновником войн. Война возвращается туда, где она зародилась. Теперь под вопросом мир и межнациональное согласие, да и территориальная целостность не только Югославии, но и самой Сербии. Поэтому поиски демократической программы урегулирования постепенно обостряющихся в Сербии межэтнических и региональных противоречий - одна из важнейших задач Союза за перемены и Сербского движения обновления. В противном случае они вполне могут превратиться из общенациональных в сербские партии региона центральной Сербии или даже в сугубо "белградские" партии.
Санджак: между Сербией, Черногорией и Боснией и Герцеговиной
По мере обострения межэтнических противоречий в СФРЮ, а затем, после ее распада, в СРЮ и двух ее республиках постепенно стал обостряться "мусульманский вопрос". Причем после создания независимого государства Босния и Герцеговина эта проблема превратилась из внутригосударственной в межгосударственную, оказывающую дестабилизирующее влияние на ситуацию как на постюгославском пространстве, так и в балканском регионе в целом.
Вам будет интересно - Доклад: Региональное политическое лидерство в современной России
В 1991 году по инициативе мусульманской Партии демократического действия Санджака (ПДД) было создано Мусульманское национальное вече Санджака. В конституции СРЮ 1992 года мусульмане были причислены наряду с другими к национальным меньшинствам, что дало их лидерам возможность говорить о том, что этот народ в новой Югославии более не считают нацией. Это привело к радикализации национального движения мусульман, что, в частности, выразилось в принятии в 1993 году Меморандума о предоставлении особого статуса Санджаку. Он был тут же запрещен белградскими властями как "разжигающий национальную рознь" [1,с. 298-300].
По мере развития косовского кризиса и общего кризиса югославской и сербской государственности проблема Санджака как региона и мусульман как этнической общности встала в полный рост. На нее нервно отреагировали черногорские власти. Она стала еще одним камнем преткновения между Белградом и Подгорицей в связи со все более явно проступающими планами выхода Черногории из состава СРЮ.
Черногорская печать, ориентирующаяся на президента республики М.Джука-новича, подчеркивает, что проблема Санджака может быть использована режимом Милошевича для того, чтобы ослабить Черногорию, свести ее территорию к небольшому региону и тем самым растворить в Сербии. Эта тревога вызвана тем, что Национальное вече босняков Санджака, председателем которого является С. Угля-нин, подписавший еще Меморандум 1993 года, 19 июля 1999 года в городе Нови Пазар приняло "Декларацию о праве босняков на политическое и национальное равноправие" и "Меморандум об автономии Санджака и особых отношениях с Боснией и Герцеговиной". По мнению инициаторов Декларации и Меморандума, автономную область Санджак с особым статусом в СРЮ должны составить территории общин Нови Пазар, Тутин, Приеполье, Нова Варош и Прибой из состава Сербии, и Плиевля, Биело Поле, Беране, Плав и Рожай из состава Черногории, т.е. те общины, где большинство населения составляют мусульмане.
Эти документы, наподобие меморандумов венгров Воеводины, были направлены государственным учреждениям Югославии, Сербии и Черногории с предложением высказаться по затронутым проблемам. "В особенности мы ожидаем, что власти Черногории, провозгласившие себя демократическими и европейски ориентированными, а наши Декларация и Меморандум полностью соответствуют европейским принципам и пониманию демократии, примут наши предложения. Мы полагаем, что с Черногорией будет легче согласовать позиции и быстрее Прийти к наилучшим решениям", — заявил в интервью черногорскому еженедельнику "Монитор" председатель Международного демократического союза X. Хаджич [7].
Но эта инициатива отнюдь не вызвала поддержки у мусульманских деятелей Черногории, ориентирующихся на сотрудничество с Джукановичем. Например, Р. Вескович, председатель ПДД Черногории, заявил в том же "Мониторе": "В политическом смысле этот орган не является вече, поскольку его не создали политические и национальные субъекты, а только пять фракций ПДД Санджака". Вескович подчеркнул, что в черногорской части Санджака, кроме партии Хаджича, ни одна партия босняков не является членом вече.
Похожий материал - Доклад: Методология анализа политической традиции в России
Предлагаемая авторами Декларации и Меморандума автономия должна была бы охватить законодательную, исполнительную и судебную власть, а Санджак получил бы при этом конституцию, президента, правительство И почти полную судебную власть с Верховным судом Санджака во главе. Обсуждаемые некоторыми мусульманскими политиками документы предполагают, например, что "территория Санджака будет демилитаризована", что "в Санджаке нельзя будет вводить чрезвычайное положение", что "границы Санджака в соответствии с конституцией могут быть изменены только волеизъявлением граждан, выраженным на референдуме, в котором должно принять участие больше половины зарегистрированных избирателей". К компетенции автономной Скупщины должны были бы относиться решения в области политического устройства, безопасности, экономики, образования, науки, культуры, здравоохранения, информации и спорта. Санджак, согласно предлагаемому проекту, может вести внешние дела в границах своей компетенции, равной компетенции республик в соответствии со статьей 7 Конституции СРЮ.
Авторы этих документов ссылаются на проведенный среди мусульманского населения Санджака 27 октября 1991 года референдум. На него был вынесен вопрос: "Выступаете ли вы за автономию Санджака с правом присоединения к одной из республик?". Как утверждают сторонники "автономизации", большинство голосовавших ответило утвердительно. Но в Черногории считают, что при этом была проигнорирована воля людей других национальностей. Более того, эти результаты девятилетней давности вовсе не означают, что политики, выступающие за автономию, и ныне популярны среди избирателей. Например, партия Хаджича на последних выборах в Черногории получила лишь 0,12% голосов.
Черногорские политики обращают внимание и на тот момент, когда Углянин выступил со своей идеей. Лидер коалиции "Санджак" Р. Ляйич считает: "Не знаю, правы ли Новак Килибарда и Светозар Маркович (сторонники скорейшего выхода Черногории из СРЮ. - С.Р.), когда говорят о тайных связях лидера веча с белградским режимом, но я уверен, что выгоду от меморандума может извлечь исключительно Милошевич. Этим меморандумом Белград рассчитывает поставить перед черногорскими мусульманами искусственную дилемму, дать им ложную надежду и восстановить их против политических планов черногорских властей пересмотреть отношения с СРЮ" [7].
А Вескович подчеркивает: "Цели Меморандума об автономии Санджака утопичны и нереальны. Кроме того, в программах партий, даже входящих в вече, есть пункт о недопустимости изменения внутренних границ бывшей Югославии, а создание территориальной автономии Санджака подразумевает именно это. Практика показывает, что такого рода изменения на территории бывшей Югославии не могут произойти без войны, огромных жертв и крови. А мы считаем, что капля пролитой человеческой крови дороже, чем государство или автономия, даже если она называется Санджак".