Однажды Фридрих Ницше написал: "Каждый серьезный труд оказывает на нас моральное воздействие. Усилие, делаемое нами для того, чтобы сосредоточить свое внимание на заданной теме, можно сравнить с камнем, брошенным в нашу внутреннюю жизнь: первый круг невелик по объему, число последующих кругов увеличивается, и сами они расширяются". Философские взгляды Ницше порою настолько неадекватны устоявшимся канонам человеческого бытия, что несмотря на всю заинтересованность его учением, многие люди, ознакомившись с трудами, не выдерживают всей тяжести ницшенской "борьбы со смертью, под какой бы личиной она ни скрывалась: морали, истины или Бога," и ныряют поглубже, чтобы круговая волна проскочила над ними, особо сильно не задев. Как говорится: "От греха подальше", ибо, как ни печально, но "нельзя долго глядеться в бездну, иначе бездна отразится в тебе".
Другие же, соприкоснувшись с расходящимися кругами, приходят в невероятное колебание от приятия до неприятия тех или иных рассуждений Ницше, вступая с ним в бесконечный спор согласия и несогласия. Правда, колебание в одной точке не дает представление о всем круге. А начавший путь по ницшеанскому кругу, вдруг обнаруживает, что двигается по листу Мебиуса, то поднимаясь до высочайших высот осознания, то ввергаясь невероятным образом в пучины отторжения. Но заразившийся бациллой ницшеанства будет все время возвращаться и возвращаться к его работам, ведомый афоризмом: "Всякая истина крива, само время есть круг".
Интеллигентный человек всегда неприкаян душой, так как, к сожалению, постоянно не вписывается ни в то время, в котором существует, ни в то окружение, с которым общается. Поэтому он и отыскивает в философии Ницше - нити переплетения. Узелком, завязанным на интересе к индивидуальности Фридриха Ницше, стал вечер, посвященный 155-летию со дня рождения философа. Собравшихся в концертном зале Колледжа искусств и устроителей вечера роднило желание остановиться в нашем бурном потоке жизни, помянув не всуе многострадальную личность, чей предостерегающий голос с той же силой звучит для нас и сегодня. "Если мы заглянем в среду людей обеспеченных, разованных, то здесь точно так же мы увидим картину упадка, принижения умственных интересов и всеобщего измельчания личности, - с горечью констатирует Ницше. - Современное общество заражено американизмом: есть что-то дикое в той алчности к золоту, которая характеризует современных американцев и все в большей степени заражает современную Европу. Все чаще начинает встречаться тип человека, поглощенного всецело денежными делами: в погоне за наживой он не знает покоя, он стыдится отдыха, испытывает угрызения совести, когда мысль отвлекает его от текущих забот дня. Мы постепенно привыкаем думать с сами в руках; мы завтракаем с биржевым листком перед глазами; мы живем, как будто боимся упустить минуту для какого-либо важного дела. Страх перед бездельем, беспрерывная тревога накопления богатств и заботы о хлебе насущном грозят убить всякое образование и высший вкус. Мы постепенно утрачиваем чувство формы, чутье к мелодии и ко всему прекрасному. В отношениях между людьми господствует деловитость и рассудочная ясность; мы разучились радоваться жизни; мы считаем за добродетель "сделать возможно больше в возможно меньшее время". Когда мы тратим время на прогулку, беседу с друзьями или на наслаждение искусством, мы уже считаем нужным оправдаться "необходимостью отдыха" или "потребностями гигиены". Скоро самая наклонность и созерцательной жизни войдет в презрение..."
Организаторы, вынося в эпиграф вечера "Музыка мятежной мысли" афоризм Ницше: "Только тогда, когда творишь, бываешь свободен!" - определили им концепцию отмечаемого юбилея. Неистовый штрих портрета Фридриха Ницше и мистический взгляд ведуна с картины (оформление зала Н.Воронкова), образное видение уникальности философа и его учения в эссе А.Пауткина, рельефность и живописность стихов Ф.Ницше, сочно поданные слушателям Ю.Томилиным, и, конечно же, музыка, пронизывающая пространство свободного действа, - составили этот личностный этюд-юбилей. Произведения Р.Шумана, В.Моцарта, А.Скрябина в исполнении А.Пауткина (скрипка), Н.Меркуловой (фортепиано), В.Галушка (фортепиано) ложились на канву литературной композиции колоритными звуковыми пятнами. Следуя Ницше, писавшему, что "музыка не сама по себе имеет столь большое значение для нашего внутреннего состояния и не производит столь глубокого впечатления, чтобы она могла считаться непосредственным языком чувства; но ее давнишняя связь с поэзией вложила столько символики в ритмическое движение, в силу и слабость тона, что нам теперь кажется, будто она непосредственно говорит внутреннему чувству и исходит из него", организаторы юбилейного эссе переплели поэзию, прозу и музыку так, чтобы "сам интеллект вложил в звуки значительность, которая сама по себе совершенно чужда механическим законам..., которая завоевала для музыкальной символики всю область внутренней жизни".