Усадьба Знаменское-Садки, относительно недавно включенная в черту Юго-Запада Москвы, уникальна своими интерьерами - одними из немногих, уцелевших от классицистической эпохи. Благодаря их высокому художественному достоинству усадебный господский дом приобрел особую ценность. Знаменское до сих пор не ощущается частью современного индустриального города, как благодаря своей огромной территории, так и соседству с лесным массивом зоны отдыха.
От автобусной остановки «Зона отдыха «Битца», расположенной на Московской кольцевой автодороге, кратчайший путь в усадьбу идет по грунтованной дорожке через бывшее поле. Только ближе к лесу в самой зоне отдыха под ногами появляется привычный асфальт. Сама зона отдыха, названа по начинающейся на территории Москвы речке Битце, на которой находятся два живописных пруда. Участок Битцы между зоной отдыха и усадьбой в настоящее время имеет статус памятника природы. По речке - Старой и Новой Битцами назывались деревни, до крестьянской реформы входившие в состав имения Знаменское-Садки, однако они находились не здесь, а территория зоны отдыха вместе с прудами - часть бывших земель, в т.ч. церковных соседнего Ясенева, отрезанных от него прокладкой кольцевой автодороги. Аллея, соединявшая Ясенево со Знаменским, частично сохранилась только по другую сторону кольцевой автодороги (улица Инессы Арманд), а здесь она совершенно вырублена. В самой зоне отдыха асфальтированная дорога раздваивается. Повернув налево, мы, миновав детскую площадку, достаточно скоро оказываемся перед решетками длинного современного забора, ограждающего основную часть Знаменского, с устроенными в нем воротами и проходной.
Изначально на месте усадьбы находилась небольшая деревня, называвшаяся Садки или Верхово. Первое название происходит от садков для рыб, которые могли быть устроены на речке Битце (Обитце или Анбитце), на которой и находилась деревня. Такого типа топонимы, данные исключительно по функциям какого-либо объекта, существовавшего в конкретной местности, не часты, но, тем не менее, встречаются. Например, аналогичного происхождения одно из ранних названий Кузьминок - Мельница - по существовавшей в этой местности мельнице; севернее Люблина находилась еще одна усадьба, также называвшаяся Садки (Чесменка) и т.п. Название Верхово скорее всего, как и большинство названий усадеб, имеет владельческое происхождение, т.е. образовано от прозвища кого-то из её забытых владельцев. Это тем более вероятно т.к. никакой географической реалии, которую можно было бы назвать «верхом», на территории усадьбы нет, наоборот вся местность имеет понижение в сторону юга.
Большую часть XVII в. деревня Садки, документально известная с 1617 года, принадлежала различным представителям рода Ладыженских[1] . Согласно книге «Древний Сосенский стан Московского уезда», написанной бароном Д.О.Шеппингом, владельцем соседней усадьбы - Никольское (Хованское), Садки «…была за Леонтием Ладыженским и сыновьями его Обросимом и Евстратием»[2] . Однако ниже им же отмечено, что Обросим (Абросим или Абрам) все-таки был не сыном, а племянником Леонтия Ладыженского, поскольку деревня Бачурино, тогда составлявшая единое целое с Садками, считалась «…поместьем Абросима Ивановича и Евстрата Леонтьевича Ладыженских, а прежде было за их отцами»[3] , соответственно Иваном и Леонтием Ладыженскими. Этому не противоречит писцовая книга Московского уезда 1627-1628 годов, в которой описана «деревня Садки, Верхово тож, на речке Обитце, - поместье Обросима Иванова сына Ладыженского, в деревне двор помещиков, дв[ор] приказчиков, дв[ор] людской, да крестьянских 3 дв[оров], в них 3 челов[ек]»[4] , то есть впервые упоминается усадьба. Поскольку «…писано за ним Обросимом то поместье по ввозной грамоте [7]125 [т.е. 1617] года»[5] , то, надо думать, приведенные Д.О.Шеппингом сведения относятся к более раннему времени, что позволяет считать Садки несколько старше.
В 1631 году Садки перешли к сыну предыдущего владельца Федору Обросимовичу (Абрамовичу) Лодыженскому (ум. после 1688), бывшему патриаршим, а затем царским стольником и воеводой в Ливнах. Он расширил свои владения, прикупив к ним в 1636 году соседнюю пустошь Ярцево на Ярцевском овраге, принадлежавшую вдове князя И.Барятинского. В 1644 году Ф.О.Ладыженский приобрел в Поместном приказе в вотчину сами Садки, ставшие его постоянной собственностью[6] .
Возможно вы искали - Реферат: История Юго-Запада Москвы
Будучи пожалован в думные дворяне в 1676 году, Ф.О.Ладыженский продал Садки своему зятю князю Никите Семеновичу Урусову (ум. 1692), приходившемуся троюродным братом царю Алексею Михайловичу, но сохранил за собой Бачурино. Н.С.Урусов в 1679 году стал боярином, служил воеводой в Новгороде, Киеве, Холмогорах, Архангельске. При нем территория Садков также оказалась расширена, уже за счет присоединения в 1680 году деревни Коровкино (другие названия: Ортеево и Артемьево), купленной у некоего Романа Мотова (впоследствии упразднена). В самих Садках в 1687 году была сооружена деревянная одноглавая церковь Знамения Богородицы, по которой эта местность получила еще одно название - Знаменское, которое употреблялось параллельно с прежним, и со временем превратилось в следующие формы: Знаменская вотчина и, более знакомую нам, Знаменское-Садки[7] .
В 1692 году после смерти Н.С.Урусова Знаменское унаследовали его вторая жена Ефимия (Афимья) Григорьевна, урожденная княжна Щербатова вместе с детьми: князьями Федором, Иваном, Семеном и Алексеем Никитичами Урусовыми. По разделу имения единственным владельцем Знаменского-Садков стал старший сын Ф.Н.Урусов, бывший комнатным стольником. В 1697 году он был послан Петром I за границу для изучения морского дела, также как многие молодые дворяне, в том числе А.Ф.Лопухин, которому впоследствии принадлежало соседнее со Знаменским Ясенево. Вернувшись в Россию, Ф.Н.Урусов одно время занимался постройкой кораблей в Воронеже[8] .
В 1722 году Знаменское унаследовала его жена княгиня Елена Александровна Урусова[9] , а к 1731 году это имение уже принадлежало его племянникам: князьям Василию и Михаилу Семеновичам Урусовым[10] . Последний не оставил потомства и достаточно скоро его брат В.С.Урусов стал единственным владельцем Знаменского. При нём много деревьев из знаменских угодий было использовано при создании в Лефортове Анненгофского сада. Тогда «крестьянин Филатов обязался перевезти из вотчины князя Урусова Московского уезда села Садков Знаменское тож по Серпуховской дороге из рощи липовых дерев: штамбовых [т.е. с высокими прямыми стволами - М.К.] - 2000, шпалерных - 1000. Ценою с вырыванием и перевозкою за штамбовые по 6 рублей, а за шпалерные - по 3 рубля за сотню»[11] .
В 1750 году Знаменское-Садки приобрела у В.С.Урусова за 7 тысяч рублей княжна Екатерина Ивановна Трубецкая[12] . Только сам факт сущестования этого лица отмечен в родословных этого рода. Ничем больше новая владелица Знаменского себя не зарекомендовала, не отметившись ни в чьих воспоминаниях и не прославившись каким-либо другим образом, и даже не выйдя замуж. Она была дочерью князя Ивана Юрьевича Трубецкого, но не знаменитого генерал-фельдмаршала, а его племяннника, президента юстиц-коллегии, прозванного Меньшим. Ко времени перехода Знаменского к Е.И.Трубецкой её отца уже не было в живых, о матери, Марии Яковлевне, урожденной Глебовой, никаких сведений мы не имеем[13] .
Единственным значимым событием, произошедшем в Знаменском при Е.И.Трубецкой, была замена ветхой деревянной церкви на каменную, сооруженную в 1754-1756 годах «…на другом поблизости удобном месте»[14] . Это небольшой каменный одноглавый храм типа восьмерик на четверике, с трапезной и двумя парными колоколенками над ней был интересным памятником позднего елизаветинского барокко, столь редкого в подмосковных усадьбах. Своей типологией, объемно-пространственной структурой и конструктивными приемами он восходил к традициям рубежа XVII-XVIII веков, нося провинциальный характер. Влияние новых стилевых форм было ощутимо преимущественно в церковном декоре.
Похожий материал - Реферат: Усадьба Узкое: владельцы и владения
Не позднее 1766 года Знаменское-Садки перешли к дяде бывшей владелицы гвардейскому капитану князю Дмитрию Юрьевичу Трубецкому (173?-1792)[15] , впоследствии владевшему знаменитым «домом-комодом» у Покровский ворот (ныне Покровка, 22). Именно по нему Д.Ю.Трубецкой вместе с семьей получил ироническое прозвище «Трубецкие-комод», отличавшее их от других Трубецких.
При Д.Ю.Трубецком Знаменское существенно расширились на юг и юго-восток за счет присоединения значительных территорий, ныне составляющих значительную часть современных районов Москвы «Северное Бутово» и «Южное Бутово». Так у соседнего владельца князя Г.А.Щербатова была приобретены село Киово и деревню Качалово, впоследствии известные под объединенным названием Киово-Качалово. А, кроме того, благодаря браку Д.Ю.Трубецкого с княжной Варварой Ивановной Одоевской (ум. 1788) к имению со временем вошли деревни Гавриково, Щибарово и Язва (Язвенка), а также «полсела Ивановского, смежного со Знаменским»[16] . Само же Знаменское с ближайшими окрестностями в «экономических примечаниях» к планам Генерального межевания Московского уезда описано следующим образом «Село на левом берегу речки Анбицы и на правом берегу безымянного отвершка [т.е. оврага - М.К.], церковь каменная Знамения Пресвятыя Богородицы. Деревни: Садки на правых берегах той же речки Анбицы и оврага Карцовского; деревня Анбицы [т.е. Битцы, впоследствии Старые Битцы – М.К.] на левом берегу означенной речки Анбицы и при большой Серпуховской дороге; церковная земля на правом берегу вышеписанной речки Анбицы и на левой стороне оврага Карцовского, земля глинистая, хлеб и покосы средственны, лес дровяной, крестьяне на пашне»[17] .
В ходе реконструкции в усадьбе был возведен ряд новых построек, в т.ч. ныне существующий большой господский дом, выполненный в формах зрелого классицизма. Он был поставлен на одной оси с церковью восточнее её. Двухэтажное с мезонином здание, сооруженное примерно в 1780-х годах, обращено главным южным фасадом к прудам, а северным к ныне сильно заросшему травяному партеру. Повышенная за счет мезонина центральная часть, выделена лоджиями с балконами над ними. Первый этаж проработан горизонтальным рустом. Первоначальный внешний вид здания можно представить только по более поздней малоудачной акварели из принадлежавшего Трубецким альбома, ныне хранящегося в Российской Государственной библиотеке[18] . К сожалению, ней полностью не зафиксирован ни один из фасадов дома, неизвестный художник ограничился только его фрагментом со стороны прудов, а именно юго-западным углом, показав колонны несуществующего ныне портика.
В значительной степени в доме сохранилась старая планировка и первоначальная декоративная отделка некоторых помещений. Типичен для зрелого классицизма двусветный, хороших пропорций зал с хорами для музыкантов. Зал оформлен парными колоннами коринфского ордера, над антаблементом которых возвышаются украшенные акантами лепные кронштейны, как бы несущие живописный плафон перекрытия зала, поддуги которого расписаны под кессоны. В центральном овальном медальоне плафона изображена колесница бога войны Марса (в ряде изданий он ошибочно назван Аполлоном). Хотя искусствовед В.В.Антонов считал, что эту работу «из-за отсутствия документов и свидетельств современников можно пока с большой осторожностью отдать Джермано Скотти…»[19] итальянскому декоратору, позднее расписавшему интерьеры господского дома в Люблине, однако качество живописи не позволяет согласиться с этим предположением[20] .
В этом доме Д.Ю.Трубецкой принимал 23 июня 1787 года императрицу Екатерину II, которая возвращалась из поездки на юг страны, и встречавших ее внуков - великих князей Александра (будущего Александра I) и Константина Павловичей. Отсюда они направились в царский дворец, находившийся в селе Коломенском, а 27 июня торжественно вступили в Москву[21] . По местному преданию в честь приезда императрицы перед южным фасадом господского дома по инициативе Д.Ю.Трубецкого были высажены три дуба, два из которых сохранились до настоящего времени.
Очень интересно - Реферат: Книжность и просвещение средневековой Москвы
Господский дом окружен большим английским парком с преобладанием липы, также устроенном при Д.Ю.Трубецком во 2-й половине XVIII века. В настоящее время парк сильно зарос, никто его не чистит, поэтому он все больше и больше приближается к своему естественному состоянию, т.е. понемногу превращается в лес. В парке сохранились отдельные деревья 150-200 летнего возраста. Его живописность усиливала цепь прудов, устроенных на речке Битце. Из них к настоящему времени сохранился только один, самый большой с двумя небольшими насыпными островками. Три объекта, расположенные на территории парка и бывших усадебных угодий имеют статус памятников природы. Это Знаменский смешанный лес, Знаменская суборь, т.е. строевой высокоствольный лес из хвойных пород (ельник с сосной) и Знаменский малый ельник.
Ко времени Д.Ю.Трубецкого или его сына князя Ивана Дмитриевича Трубецкого (ум. 1827), унаследовавшего Знаменское в 1792 году, относится и сооружение западнее господского дома большого оранжерейного комплекса. В книге «Усадебное ожерелье Юго-Запада Москвы» мы его условно назвали зимним садом[22] . В настоящее время от этой оранжереи сохранились два отдельно стоящих сооружения, перемычка между которыми, где и находились растения, утрачена. О времени сооружения оранжереи нет четких документальных данных. Классицистическая обработка её восточной части, украшенной огромным треугольным фронтоном, позволяет предположить, что всё это сооружение было выстроено в последней четверти XVIII-начале XIX веков. Еще до Октябрьского переворота оранжерея утратила свое значение и была превращена во флигель[23] . К сожалению, на государственной охране оранжерея не стоит и юридически памятником архитектуры не является.
Новый владелец Знаменского И.Д.Трубецкой был женат на известной московской красавице Екатерине Александровне Мансуровой (ум. 1834), происходившей из старого, но обедневшего дворянского рода. Выйдя замуж за богатого камергера И.Д.Трубецкого, новоиспеченная княгиня приобрела общественное положение и, подчинив себе своего мужа, управляла им и его деньгами. «Бедная дворянка, прославившаяся своей красотой, которая доставила ей блистательнейшую фортуну, ибо она, не имея никакого состояния, попала замуж за богатого князя Трубецкого и весь век свой доныне проводит в изобилии и всяком довольстве», - вспоминал о ней один из гостей Знаменского поэт князь И.М.Долгоруков[24] .
Трубецкие практически постоянно проводили летние месяцы в своей усадьбе, за исключением перерыва во время Отечественной войны 1812 года. Тогда имение пострадало от наполеоновской армии, некоторые крестьянские дома были сожжены, а крестьянское имущество увезено французами[25] .
Достопримечательность широкой сосновой аллеи, соединявшей усадьбу с Серпуховской дорогой - прямоугольная смотровая площадка над береговым обрывом Битцы, откуда открывался великолепный вид на ближайшие окрестности, испорчена недавней установкой памятника воинам, якобы похороненным здесь в Отечественную войну 1812 года. Тогда в Знаменском не было никаких боевых действий, и, соответственно, павших в бою или умерших от ран. Отметим, что если таковые бы и были, то их место последнего упокоения находилось бы у одной из ближайших церквей: либо в Знаменском-Садках, либо в Киове-Качалове. Однако в церковных метриках, хранящихся в Центральном историческом архиве г. Москвы, нет записей о похоронах в 1812 году погибших солдат[26] .
Вам будет интересно - Реферат: Владимир Соловьев в Москве
Как и большинство подмосковных помещиков И.Д.Трубецкой попросил помощи от властей, мотивируя это тем, что «оная вотчина неприятелем совершенно разграблена»[27] . Но именно ему - редкий случай - в поддержке было отказано. Поводом для этого оказалось значительное состояние князя, имевшего помимо Знаменского имения в Воронежской, Калужской, Курской, Орловской и Тульской губерниях, а также на Украине. «По рассмотрении замечается, что его сиятельство из избыточного своего состояния не избытчая [т.е. не обеднев - М.К.] может привести подмосковных крестьян в первобытное [т.е. прежнее - М.К.] состояние и прокормить до нового урожая хлеба»[28] , - отметил Московский уездный предводитель дворянства А.А.Арсеньев, приняв решение – отказать в помощи И.Д.Трубецкому. Надо думать, что княжеская усадьба не слишком пострадала в 1812 году, поскольку И.Д.Трубецкой, перечисляя ущерб, нанесенный Знаменскому, ни разу не говорит о гибели непосредственно принадлежавших ему усадебных построек.
После войны Трубецкие вернулись в свою усадьбу, возобновив прежние забавы и праздники. Церковь, в которой побывали французы, в 1813 году была заново освящена[29] .
Создание любопытного образа жизни в Знаменском, какой она могла быть в эпоху Трубецких, принадлежит искусствоведу А.Н.Гречу: «Когда же устраивались в Знаменском нарядные охоты, происходил съезд гостей из ближних и дальних имений, внутри украшался зал плошками и фонариками, под звуки крепостного оркестра происходили танцы или ставились шарады и живые картины. Гости задерживались здесь на недели и месяцы - прогулки, чтения, игры сменялись здесь под гостеприимной кровлей, оставив след в любопытной книжечке «Les amisements de Znamensk’oe» [«Забавы Знаменского» - пер. с франц. - М.К.] где текст, по-видимому, принадлежит [Н.М.]Карамзину, в то время проживавшему с малолетними детьми князя [А.И.]Вяземского в соседнем Остафьеве»[30] .
Стиль Знаменского понят А.Н.Гречем достаточно верно, правда, нет никаких документальных указаний, на существование у Трубецких собственного крепостного оркестра - на эту мысль его видимо натолкнули хоры для музыкантов, находящиеся в Марсовом зале господского дома. Как правило, все мероприятия организовывали дети Трубецких и гости, одновременно являвшиеся и исполнителями и зрителями. Едва ли не единственным профессиональным музыкантом, демонстрировавшим в Знаменском своё искусство, был композитор И.И.Геништа - один из первых в России исполнителей фортепьянных концертов Л.Бетховена.
Гипотетическая возможность приезда Н.М.Карамзина в Знаменское пока также не получила документального подтверждения, однако кажется весьма вероятной, недаром его любовницей была «первая московская львица допожарной эпохи» княгиня П.Ю.Гагарина (по второму мужу Кологривова), являвшаяся близкой родственницей И.Д.Трубецкого. Ничего не известно и о книге «Забавы Знаменского», скорее всего А.Н.Греч имел в виду «Знаменский журнал», носивший аналогичный характер; одно время его вел М.П.Погодин, будущий известный историк и писатель, приглашенный в Знаменское в конце 1810-х годов в качестве учителя младших детей Трубецких за огромное по тем временам жалование сто рублей в месяц, а затем ставший личным секретарем владельца усадьбы.
Похожий материал - Реферат: Москва: память о войне 1812 года
Жизнь в Знаменском оказала существенное влияние на формирование взглядов и становление личности М.П.Погодина, родовая усадьба Трубецких стала для него, разночинца по происхождению, родным домом. Некоторые обитатели усадьбы были увековечены М.П.Погодиным в написанной в Знаменском повести «Русая коса». В образе графини О он вывел свою любимую ученицу Александру Ивановну Трубецкую (впоследствии по мужу княгиню Мещерскую, 1809-1873), часто ходившую с распущенной косой, свою будущую жену Е.В.Вагнер изобразил под именем Марии, а себя в облике Минского.
Несмотря на дружеские взаимоотношения с Трубецкими внутреннюю неуверенность М.П.Погодина постоянно провоцировали мысли о его недворянском происхождении. Так, окончив университет, он в начале июля 1821 г. поехал в Знаменское, взяв с собой младшего брата Григория, однако поселил его не в усадьбе, а у приходского священника и тщательно скрывал от Трубецких свое родство с Григорием[31] . Еще более характерна такая проговорка в дневнике: однажды в Знаменском Трубецкие вспомнили об именинах отца Погодина – П.М.Погодина, и все поздравляли за обедом М.П.Погодина «с шампанским», ему же было стыдно[32] .
"Дорогое незабвенное Знаменское, где провел я лет девять приятнейших в моей жизни"[33] , происходившие в усадьбе события и обычную бытовую жизнь, развлечения молодых Трубецких и их гостей М.П.Погодин описал в своем дневнике, ныне хранящемся в Российской Государственной библиотеке: «ходили гулять на большую дорогу к кривому мосту... к большой дороге по краю сада...; играли в волан, в городки, качели...; на большом пруду катались на лодках, устраивали морские сражения...» и т.п., кроме того «атмосфера здешняя располагала к занятиям и литературным трудам. Царил дух влюбленности и дружеских бесед». Очень интересны самые первые впечатления М.П.Погодина от Знаменского общества: «Удивительное влияние имеют на нас люди, с коими мы обращаемся. В целый месяц, как я живу здесь, ни одной почти дурной, в каком-либо отношении мысли не пришло мне в голову. Если б с младенчества окружали меня всегда такие люди».
В своей автобиографии М.П.Погодин позднее отметил, что «эти впечатления дополнял молодой товарищ [Ф.И.]Тютчев, к которому хаживал я иногда по соседству из Знаменского в соседнее Троицкое и заставал всегда за немецкою книгою. Его рассуждения свысока о Виланде и Шиллере, Гердере и Гёте, которых как будто принимал он в своей предгостинной, возбуждали желание сравниться с его начитанностью»[34] . Ф.И.Тютчев, тогда еще бывший не знаменитым поэтом, а просто способным студентом Московского университета, жил в семи верстах от Знаменского, в усадьбе своего отца Троицкое на Теплых Станах (ныне район поселка Мосрентген).