Одной из наиболее актуальных проблем русской грамматической науки является системное описание синтаксиса. На современном этапе развития грамматики системное описание моделей русского предложения не может не учитывать, во-первых, трехмерной целостности (единства формы, значения и функции) предложения, во-вторых, парадигматических возможностей модели предложения и, в третьих, степени ее (модели) текстовой обусловленности.
Осознание трехмерной целостности как основания идентификации конкретной языковой единицы привело к пересмотру приоритетов и к отказу от приоритета формы над значением, а значит, и к пересмотру приоритета классификационно-описательного принципа представления русского предложения - представления в виде списка структурных схем, лишенных не только функции, но и семантики.
В синтетическом, флективном языке, каким является русский, особое значение имеют отношения между синтаксисом и морфологией. И если в описательной грамматике исследователей интересуют отношения между компонентом предложения и словоформой, то в грамматике объяснительной устанавливаются отношения между типовым значением предложения и категориальным значением частей речи, участвующих в организации того или иного типа предложений. Это отношение оказывается основным критерием классификации моделей в концепции «Коммуникативной грамматики русского языка» [Золотова и др. 1998].
В отличие от списка структурных схем, предложенного формальной описательной грамматикой, классификация предложений в коммуникативной грамматике опирается на идею поля. Полевое представление системы предполагает разграничение основных, базовых, центральных структур и структур периферийных. Критерием деления становится признак изосемичности / неизосемичности: изосемичность - прямое, наиболее простое отношение между морфологической формой и категориально-синтаксическим значением, между категориально-морфологическим и категориально-синтаксическим значением; неизосемичность - несовпадение категориально-морфологического и категориально-синтаксического значений. Речь идет о том, что наиболее простым отношением между морфологической формой и типовым синтаксическим значением является такое отношение, при котором семантика предиката предложения совпадает с семантикой части речи, оформляющей предикат (действие - глагол, качество - прилагательное и т.д.), а семантика субъектного компонента представлена соответствующей субъектной синтаксемой личного или предметного существительного (субъект действия - личное существительное в именит. падеже, субъект состояния - дат. падеж, субъект количественного признака - род. падеж и т.д.).
Коммуникативная грамматика в основу своей объяснительной теории кладет идею триединой сущности языковой единицы, и тем самым соединяет системное и текстовое исследование языковой единицы.
Возможно вы искали - Статья: О философских основах традиционного языковедения
Для соединения в одном исследовании структуры, семантики и функции оказываются необходимыми такие лингвистические «инструменты», которые бы обнаружили связь между словом, предложением и текстом - во-первых, и грамматической системой и текстом - во-вторых.
Такими грамматическими инструментами стали (1) модель субъектной перспективы высказывания, (2) понятие коммуникативного регистра речи и (3) таксис как техника межпредикативных отношений в тексте. Если конкретное высказывание исследовать с использованием каждого из трех инструментов, то станет очевидным, что отношение высказывания к действительности интерпретируется системой коммуникативных регистров, отношение высказывания к сфере человека мыслящего и говорящего представлено субъектной перспективой, а отношение высказывания к другому высказыванию объясняется теорией таксиса.
Коммуникативный регистр речи - модель речевой деятельности, обусловленная точкой зрения говорящего и его коммуникативными интенциями, располагающая определенным репертуаром языковых средств и реализованная в конкретном фрагменте текста. Коммуникативный регистр в условиях текста является средством обнаружения синтаксической композиции, в рамках же языковой системы образует область функциональных возможностей языковой единицы.
Модель субъектной перспективы - ось, соединяющая пять субъектных сфер, взаимодействие которых организует высказывание и объясняет его функционирование в тексте. Идея субъектной перспективы позволяет интерпретировать грамматические объекты в связи с точкой зрения говорящего, то есть обеспечивает антропоцентрический взгляд как на текст, так и на грамматическую систему.
Таксис - техника линейного взаимодействия предикативных единиц, основанная на механизме совпадения / несовпадения по трем параметрам - модальности, времени и лицу.
Похожий материал - Статья: Глагол быть в русском синтаксисе
Каждая из трех идей может быть понята как возведение до уровня текста определенных глагольных категорий - (1) категорий времени и модальности, (2) категории лица, (3) категорий вида и времени.
Место модели предложения в синтаксическом поле и ее системно-синтаксическая характеристика прямо связаны с объемом ее функциональной парадигмы: чем дальше от центра, тем меньше функциональные возможности моделей. Центральные модели, располагающие большими грамматическими, структурно-семантическими и функциональными парадигмами, квалифицируются как свободные, поскольку они не имеют ограничений в образовании ни грамматических форм, ни структурно-семантических модификаций, не имеют ограничений в плане регистровых возможностей - степень их зависимости от контекста минимальная.
Свободными называют такие типы предложений, для которых нет регистровых ограничений, которые существуют в наибольшем количестве регистровых вариантов. Обусловленными - предложения, сформированные в определенных регистровых условиях, то есть связанные с одним типом модуса и одним-двумя регистрами. Связанные модели - результат взаимодействия лексики и грамматики: их компоненты лексикализуют одну из грамматических форм или структурно-семантических модификаций базовой модели предложения или структурируют один из вариантов ее актуального членения.
Поясним эти различия подробнее. Но начнем с самих терминов.
Термины свободный, обусловленный, связанный были впервые употреблены В.В. Виноградовым в статье 1953 г. при классификации лексических значений слова [Виноградов 1977]. Г.А. Золотова применила триаду терминов «свободный - обусловленный - связанный» к синтаксическим объектам как шкалу зависимости значимых единиц языка от контекстуальных условий, то есть как три ступени отношений единицы и контекста (в широком смысле этого слова) и соответственно как функциональный принцип классификации значимых единиц языка [Золотова 1973].
Очень интересно - Статья: О русском языке наших дней
Г.А. Золотова предложила классифицировать минимальные синтаксические единицы -синтаксемы - как свободные, обусловленные и связанные. Свободные синтаксемы располагают наибольшими функциональными возможностями: могут употребляться в изолированной позиции заголовка, быть конституирующим компонентом модели (главным членом предложения), осложнять и распространять модель предложения, быть присловным компонентом словосочетания. Примером свободных синтаксем являются локативные (в лесу, на площади, у окна) и темпоральные (в мае, ранним утром, под вечер). Обусловленные синтаксемы предназначены для функционирования в рамках определенных моделей предложения; форма и значение этих синтаксем обусловлены типовым значением предложения (им. или дат. субъекта, спрягаемые и формы глагола, род. п. в номинализованных структурах). Связанные синтаксемы функционируют в словосочетаниях, занимая присловную позицию; Так, для вин. п. или тв. п. объекта возможна лишь позиция при глаголе, реже при девербативе (читать книгу, полоть грядку, строить дом; интересоваться театром, увлекаться спортом; увлечение спортом). Разграничение свободных, обусловленнных и связанных синтаксем было положено в основу «Синтаксического словаря русского языка» [Золотова 1988].
Противопоставление свободных и связанных конструкций было принято и в книге Д.Н. Шмелева «Синтаксическая членимость высказывания в современном русском языке» [Шмелев 1976]. При этом критерий разграничения свободных и связанных структур был не внешним, функциональным - большие/меньшие возможности употребления, а внутренним, структурно-семантическим - тип значения компонентов, организующих синтаксическую конструкцию. Рассматривая предложения типа Где ему ехать? и Куда ему проехать?, Д.Н. Шмелев писал: «В отличие от «свободных» синтаксических конструкций, в которых реализуется независимое и прямое значение входящих в них слов и грамматических форм, рассматриваемые конструкции строятся по определенной фразеологической схеме. Значения опорных слов данной фразеосхемы оказываются сдвинутыми» [Шмелев 1976: 134-135]. Здесь же Д.Н. Шмелев показал, что фразеосхемы, как правило, имеют определенное ««контекстное» обрамление» - более или менее свободное» [Там же:. 137]. Тем самым было отмечено, что внутренняя фразеологизированность функционально (контекстно) обусловлена - в материале Д.Н. Шмелева диалогически обусловлена.
Противопоставление свободных и фразеологизированных схем положено в основу классификации структурных схем предложения в «Русской грамматике» 1980. На с. 383 читаем: «Фразеологизированными называются предложения с индивидуальными отношениями компонентов и с индивидуальной семантикой». Хотя «Русская грамматика» отмечает экспрессивный и разговорно-диалогический характер подобных предложений, предлагаемое здесь разграничение типов структурных схем основано на внутреннем - структурно-семантическом принципе: отсутствие индивидуальной семантики в свободных структурных схемах и наличие индивидуальной семантики в фразеологизированных структурных схемах.
Таким образом, введенные В.В. Виноградовым термины в синтаксических описаниях используются по-разному: для анализа языкового материала на докоммуникативном уровне - как триада (свободный - обусловленный - связанный), разграничиваясь по характеру отношений единицы и контекста, а на уровне коммуникативном (уровне предложения) - как пара свободный / связанный (фразеологизированный), разграничиваясь по характеру отношений между компонентами, образующими синтаксическую структуру.
В концепции коммуникативной грамматики триада терминов - свободный - обусловленный - связанный - осмыслена как шкала зависимости значимых единиц языка от контекстуальных условий, то есть как три ступени отношений единицы и контекста (в широком смысле этого слова) и соответственно как функциональный принцип классификации значимых единиц языка.
Вам будет интересно - Статья: Сопоставительный анализ форм прошедшего времени в татарском, английском и немецком языках
Коммуникативная грамматика использует эту триаду как функционально-семантический принцип классификации значимых единиц языка на всех уровнях языковой системы. При этом проблема односоставности решается в связи с понятием синтаксической обусловленности.
Синтаксическая обусловленность выражается в прикрепленности к определенному коммуникативному регистру. При этом очень часто регистрово обусловленные модели характеризуются и определенной субъектной перспективой (модель субъектной перспективы см. в [Золотова и др. 1998: 232]). Так, инфинитивные, модально окрашенные предложения с Дат. п. субъекта (Ему этого не понять; Ему завтра работать; Быть ему битым) принадлежат информативному регистру или волюнтивному при наличии адресата-исполнителя (Завтра всем быть на плацу ровно в семь), а номинативные предложения (Ночь. Улица. Фонарь. Аптека) - репродуктивному, чаще в его описательной разновидности. Для номинативных предложений важна и другая характеристика - их субъектная перспектива: модусные субъекты - субъект речи и субъект восприятия совпадают в одном лице; субъектом диктума является внешнее пространство, в котором находится субъект восприятия и речи (Черный ветер. Белый снег; Сумерки, сумерки вешние, Хладные волны у ног - Блок).
Если обусловленные структуры занимают периферию полей базовых моделей, то связанные - периферию всей синтаксической системы. Связанные синтаксические структуры характеризуются не только внешней (текстовой) обусловленностью, но и внутренней связанностью компонентов, что проявляется (а) в том, что предложение организовано компонентами, которые лексикализуют определенные модификационные значения (например, фазисность: Матч - в разгаре; Экономика - в тупике, Искусство - в упадке; модальность: Он передо мной в долгу; Он в ответе перед детьми; Мне не до тебя); (б) в том, что компоненты лексикализуют определенные варианты актуального членения (Она живет ради детей - Смысл ее жизни в детях); (в) в лексическом повторе (Жизнь есть жизнь; Ребенок как ребенок; Работать, так работать; Кормить - не кормит); (г) в том, что компоненты модели лексикализуют части сложного предложения (Я меня нет места, где я мог бы спокойно работать - Мне негде спокойно работать).
Понятия свободной, обусловленной и связанной синтаксической структуры открывают новые перспективы в традиционной для русского синтаксиса проблеме односоставного предложения, которая в рамках объяснительной грамматики обсуждается не столько в связи со списком базовых моделей, сколько в связи с парадигматикой и периферией полей базовых структур. Односоставность рассматривается не как дифференциальный признак модели предложения, а как знак структурно-семантической производности синтаксической структуры. Поэтому в списке базовых предложений нет односоставных структур (предложения Брату грустно, Братьев двое признаются двусоставными), односоставные предложения появятся в той части синтаксического поля, где помещаются структурно-семантические модификации предложений по линии субъекта.
Известно, что значимое отсутствие связано с выражением таких значений, как определенно-/неопределенно-/обобщенно-личность. Синтаксическая обусловленность в этом случае обнаруживается прежде всего по линии субъектной перспективы, поскольку отсутствие каких-то компонентов диктума предполагает наличие добавочных модусных смыслов. Тем самым "недостаточная" вербализованность диктума обнаруживает увеличение количества модусных смыслов.
Похожий материал - Статья: Модальные значения несогласованных предикатов в современном русском языке
Определенно-/неопределенно-/обобщенно-личность - это три соотносимых друг с другом значения, первое из которых является исходным, а два других производными. Каждое из этих вторичных значений можно выразить лексико-синтаксически (словом) или структурно-синтаксически (при отсутствии субъектной синтаксемы). Если учесть типологию субъектов, то есть их деление на личные, не-личные (предметные) и вне-личные (пространственные), то можно представить следующую таблицу «односоставных» структурно-семантических модификаций русского предложения по линии субъекта:
|
Добавочное значение Тип субъекта | определенный | неопределенный | обобщенный |
| личный | + | + | + |
| не-личный | + | ||
| вне-личный | + |
Верхняя горизонталь известна нам еще из школьной грамматики. Представляется, что к классу определенно-личных следует добавить так называемые «эгоцентрические» [Падучева 1996: 258-284] конструкции, которые при отсутствии субъектной синтаксемы (как правило, в дат. падеже) прочитываются (а) либо по первому лицу, (б) либо как совпадающие по лицу с предшествующим предложением (кореферентные с субъектом предшествующего предложения). Речь идет о предложениях с ментальными глаголами на -ся (подумалось, вспомнилось, показалось, послышалось) и ментальными предикатами состояния (скучно, обидно, грустно). Чтобы доказать определенно-личное прочтение (по 1-му лицу) подобных предложений, рассмотрим начало романа В. Набокова «Дар»: