СОДЕРЖАНИЕ
Введение
Красота, народы и время
Формулы красоты
Искусственная красота
Возможно вы искали - Лабораторная работа: Идеальный руководитель
Список используемой литературы
Введение
Во все времена существовал общий эталон женской красоты, ранжируясь в представлениях в каждой эпохе применительно к образу идеальной женщины. Поэтому то, что так бодрит современных мужчин, несколько столетий назад могло не вызвать у них никаких чувств. В XX веке обыватель не понимал, почему современники так восхищались Джокондой Леонардо да Винчи. В наше время не мало молодых людей удивляются фурору, производимому в середине прошлого века легендарной Мэрилин Монро. «Ноги короткие, волосы пережженные» Не исключено, что в будущем мужчины посмеются над нынешними худышками с узкими бедрами, а на конкурсах красоты отдадут предпочтение маленьким и пухленьким. Женская красота на протяжении всей человеческой истории была чуть ли не одним из самых сильных источников вдохновения для людей искусства. Однако даже общепризнанные и растиражированные эталоны красоты при непредвзятом подходе вряд ли восхитят многих наших современников. Знаменитая Нефертити кому-то может показаться сутулой и нескладной, рубенсовские красавицы — чересчур полными, а кто-то сочтет непривлекательными высокий лоб и выбритые брови Джоконды.
Все попытки найти каноны красоты (начиная c древнегреческого "золотого сечения" и заканчивая современными расчетами) никогда не приводили, и вряд ли приведут, к какому-то общепризнанному, математически выверенному, идеалу. Если даже не принимать во внимание человеческую субъективность, ясно, что эпоха и национальный менталитет всегда вносят в понятие идеала красоты свои собственные поправки. Женской красоты это касается в первую очередь, ведь ее восприятие во многом основывается на эротике. А ведь в этом плане нет ничего хуже однообразия, даже если оно совершенно. Не стоит думать, что представления о женской красоте менялись последовательно, подобно временам года. В этом смысле история человечества представляет собой длинную цепь эстетических превращений, начало которой находится в каменном веке. Остановимся лишь на нескольких самых ярких и характерных моментах, особенно тех, которые нашли богатое воплощение в искусстве. Но даже их достаточно, чтобы показать всю относительность идеала.
Красота, народы и время
Похожий материал - Реферат: Имидж делового человека
В своих представлениях об идеале женской красоты первобытные люди были предельно прагматичны. Главная их забота - продолжение племени. От этого на женщину они смотрели как на машину по производству и выкармливанию потомства. Поэтому идеальный образ женщины-прародительницы, которой поклонялись наши «каменные» предки, был такой. Она имела широкое, крепкое и тучное тело с огромной грудью, которой она должна вскармливать крепких и здоровых детей - будущее племени, гарантию его продолжения.
Первыми произведениями искусства были именно женские фигурки. Археологи прозвали их "палеолитическим Венерами". Разумеется, с изрядной долей шутки, ибо выглядят эти "Венеры" по нашим меркам крайне непривлекательно. Лицо, руки и ноги, как правило, даже не намечались, зато первобытный художник богато наделил фигурки гипертрофированными женскими признаками — обвисшими грудями, резко выделенным, свисающим до колен животом и большими бедрами. Однако, это не значит, что все женщины палеолита представляли собой подобные "туши". Да и вряд ли эти фигурки были канонами красоты. При изготовлении "Венер" художником двигали не столько эротические, сколько культовые мотивы: здесь проявлялось уважительное отношение к зрелой женщине, этакому "сосуду" для беременности. Учитывая, что жизнь людей эпохи палеолита была тяжела и опасна, такие "плодородные" женщины, дожившие до зрелости, были в большой цене (тем более, если учесть господствующий в то время матриархат). Исходя из более поздних наскальных изображений, первобытные женщины были стройны, мускулисты и мало чем отличались от мужчин.
Идеалом женской красоты в Древнем Египте считалась высокая, стройная брюнетка с широкими плечами, плоской грудью, по-мальчишески узкими бедрами и длинными ногами. Черты лица древней египтянки были тонкими, особенно выделялись глаза. Чтобы придать глазам блеск и расширить зрачки, в них капали сок белладонны, так называемую "сонную одурь". Идеальной формой глаз считалась миндалевидная — ее подчеркивали, обводя глаза зеленой краской из углекислой меди и удлиняя контур к вискам. Считалось красивым также и выделение синей краской вен на шее и висках. В Древнем Египте уже были все основные виды косметических средств: от пудры и помады до краски для ногтей и различных мазей. Известны даже письменные работы по косметике, как, например, трактат Клеопатры "О лекарствах для лица". Любили египтянки и пышные прически. Правда, вместо того, чтобы естественным образом отращивать волосы, они поступали проще: брились налысо, а на голову надевали парики из овечьей шерсти. Чтобы увеличить прическу один парик нередко одевался на другой. Парики носили не только знатные особы, но и простые люди (правда, их парики должны были быть "скромнее"). Египтянки стремились к тому, чтобы кожа была гладкой, без единого волоска, поэтому они еще тысячи лет назад практиковали известную и нашим современницам восковую эпиляцию. После удаления волос кожа умащивались маслами и благовониями, а с помощью белил ей придавали "модный" светло-желтый оттенок.
Когда мы говорим о красоте человеческого тела, перед нашим взором тотчас возникают образы древнегреческих Венер. И неудивительно: в изображениях гармонически развитого человеческого тела греческие скульпторы до сих пор являются образцом совершенства. В Древней Греции, чуть ли не впервые в истории, попытались математически вычислить и определить каноны красоты человеческого тела. Изучая законы гармонии и пропорциональных соотношений, знаменитый математик Пифагор в VI в. до н.э. открыл принципы "золотого сечения" (сам термин был введен Леонардо да Винчи), в котором целое относилось к своей большей части, как большая к меньшей (если С — целое, А — большая часть, В — меньшая, то "золотое сечение" выражается формулой — С:А=А:В). Это послужило основой для расчета пропорциональных соотношений.
Доскональный расчет канонов красоты произвел древнегреческий скульптор Поликлет в V в. до н.э. (его сочинение на эту тему так и называется — "Канон"). По его мнению, идеальное тело должно быть таким: голова — 1/7 всего роста, кисть руки — 1/10, ступня — 1/6, а центр тела должен приходиться на уровень пупка.Однако если отвлечься от бесспорного авторитета греческих скульпторов и приглядеться к "Венерам" непредвзятым оком, то можно заметить, что их красота по нынешним меркам является не такой уж идеальной. Во-первых, древнегреческая женская фигура ширококостная, массивна, с мягкими округлыми формами. Во-вторых, у нее небольшая, абсолютно симметричная грудь, довольно широкая талия, почти плоские ягодицы и коротковатые ноги. Для примера приведем "модельные" параметры Афродиты, исполненной знаменитым Праксителем:
Очень интересно - Контрольная работа: Имидж делового человека
рост—164 см, грудь — 86, талия — 69, бедра — 93.
По статуям мы также можем составить представление и об идеальных чертах лица древней гречанки: большие глаза с широким межвековым разрезом, маленький рот и классический "греческий" нос, прямой и фактически продолжающий линию лба. Несмотря на благородную белизну греческих статуй, гречанки, как и египтянки, вовсю пользовались косметикой: подкрашивали глаза и брови, румянили щеки. Самая популярная прическа тех времен нам тоже прекрасно знакома: это завязанный на затылке греческий узел "коримбос". Волосы чернявые гречанки предпочитали обесцвечивать при помощи щелочного мыла и солнечных лучей.
Греческие каноны красоты перешли к римлянам с некоторыми поправками. Идеальной римлянке предписывалось быть статной, дородной, уж ни в коем случае не худой. Однако полнота требовалась отнюдь не рыхлая, фигура должна была сохранять грациозность и стройность. Для римлянок, скелет которых был генетически тоньше, чем у гречанок, выполнить это условие было нелегко. Они активно занимались физическими упражнениями, а также туго бинтовали грудь и бедра. Желание стать блондинками перешло от греков к римлянам вместе с остальными канонами красоты. Именно светлые, русые, рыжие волосы особенно ценились в Древнем Риме. Так как постоянная процедура обесцвечивания была рискованна не только "солнечными ударами", но и полным облысением, в моде были парики из светлых волос, поставляемые обычно из завоеванной Галлии. Кожу римлянки тоже отбеливали, и тоже довольно опасным способом — свинцовыми белилами, что нередко приводило к отравлению. Были и другие, менее опасные "рецепты": например, крем из хлебного мякиша и молока, мыло из козьего жира и пепла букового дерева. А римскую императрицу Поппею во всех поездках сопровождал караван из пятисот ослиц, в молоке которых она ежедневно купалась.
Однако нигде красота не была столь искусственной, как в странах Дальнего Востока. Недаром один китайский мудрец писал: "Любоваться красавицей за утренним туалетом лучше после того, как она напудрит свое лицо". И действительно, лица китайских и японских женщин обильно гримировались: на лицо накладывался такой большой слой белил, что оно напоминало маску из фарфора. И китаянки, и японки ценили сложные объемные прически с множеством узлов, которые поддерживались специальными палочками. Чтобы не нарушить эту сложную "архитектуру", укладываясь спать, красавицам приходилось подкладывать под шею подушечку. Рот должен выглядеть маленьким (губы "бантиком"). Показывать зубы всегда считалось дурным тоном, поэтому китаянки до сих пор смеясь прикрывают рот ладошкой. Японки же многие века с 12-14 лет чернили зубы (сейчас этот обычай исчез). Фигура дальневосточной красавицы должна быть миниатюрной, хрупкой. Особенно ценилась маленькая стопа, из-за чего китаянкам с детства туго пеленали ноги. Идеальная стопа — "цзилань" ("золотой лотос") — имела длину всего в 10 см! Кожа у девушек должна быть нежная, тело — тонкое, почти прозрачное, грудь — маленькая, пальцы — длинные и тонкие, с длинными накрашенными ногтями. В целом, для японской и китайской культур особенности женского тела не имели самодовлеющего интереса. Главным для женщины было умение преподнести себя, сдержанно и плавно двигаться, красиво носить кимоно, вести умные беседы, предчувствовать желания мужчины за минуту. Кстати, кимоно было настолько хитро завязано, что раздевание женщины-"куколки" само по себе становилось искусством. Японец испытывал от этого ритуала не меньшее удовольствие, чем от самого сексуального контакта. Красота и ритуал в Японии — понятия нерасторжимые.
Представление о женской красоте у европеоидных народов Азии (будь-то арабы, или индийцы) весьма схожи. Это должна быть "жгучая" восточная красота Шахерезады из"1000 и одной ночи": большие черные глаза с влажной поволокой ("как у газели"), зубы "как жемчуг", волосы и брови — густые и черные "как смоль", груди — подобные "двум холмам, увенчанным алыми вишнями, полные бедра и при этом тонкие пальцы и щиколотки. Полнота вообще весьма ценилась азиатскими народами. Достаточно вспомнить сомнительные для наших женщин комплименты индийцев: "красива как корова" и "грациозна как слониха". Нижняя часть торса настоящей азиатки должна быть широкой и тяжелой. Живот красавицы обычно сравнивается с множеством свитков, уложенных друг на друга. В идеале он должен иметь три глубоких складки и "красиво выступать. Герой повести Дандина «Приключения десяти принцев» так оценивает достоинства красавицы, которую намерен взять в жёны: «Эта молодая девушка сложена пропорционально: все члены её не слишком толсты и не худощавы, нет ни одного слишком длинного и слишком короткого, нет ни одного обезображенного каким-нибудь недостатком члена, и цвет её кожи совершенно чист. На её ступнях замечаются розовые пальчики и линии счастливых предзнаменований в форме ячменного колоса, лотоса, кувшина и прочих. Её голени хотя и мускулисты, однако щиколотки не выделяются, и не видать жил; линия ляжек образует овал правильной формы, колени едва виднеются, они как бы исчезают в полноте её пышного тела. Её седалище образует правильно закруглённую, как колесо, линию, оно пропорционально разделено, и на каждой половине виднеются посредине по маленькому углублению. Кружок её пупка едва заметен, но он образует углубление на слегка выгнутой середине живота и покрыт тремя красивыми складками. Её красивые, пышные груди высоко вздымаются, и выпукло на них выделяются два сосца. Её красивые, выпуклые, тонкие ногти блестят, как драгоценные каменья, на розовых, прямых, правильно округлённых пальцах…».
Вам будет интересно - Курсовая работа: Имидж делового человека
На Руси красавиц растили по-своему. В средние века девочкам из богатых семей запрещали шить, чтобы они не привыкали держать голову опущенной и не кололи пальцы, читать, чтобы не портили глаза, много есть, чтобы не толстели. На ночь в волосы втирали благовонные мази, руки мазали нутриевым салом и надевали нитяные перчатки, а грудь массировали специальной помадой. Будили их рано, чтобы утреннее солнце окрасило лица живым румянцем. Но и русские красавицы не могли устоять перед модой: белились и румянились, так что начали походить на размалеванных кукол.
Англичанин С. Коллинз, придворный врач царя Алексея Михайловича, описывал в сатирических тонах представления русских женщин о красоте: «Красотою женщин считают они толстоту Дай мне Бог толстоту, а я себе дам красоту». Различное представление о красоте существовало у тех или иных классов. Н. Г. Чернышевский писал, что идеал женской красоты у крестьянина - здоровая цветущая девушка - кровь с молоком. Потому что здоровье свидетельствовало о нормальной трудовой жизни и достатке - извечной мечте крестьянина. Такая девушка могла стать хорошей помощницей в работе, женой, матерью.
На смену пресыщенной античности пришла аскетичная и суровая эпоха христианства. Нагота и вообще все телесное отрицалось, как "земное" и "греховное". В моде — бледность, полное отсутствие косметики, чистота и невинность. "Ты должен приучить себя к непорочной любви. Вот Та, чья женственность — высшего порядка. Поэтому о ней можно сказать, что она прекрасна, как возлюбленная Песни Песней. В ее особе, — и лицо Убертина озарилось каким-то внутренним ликованием… — в ее особе дивная красота тела в точности воплощает ее небесное благолепие. И сего ради ваятель представил ее в полном телесном роскошестве, каким только может быть одарена женщина". Он указал на маленькие груди Приснодевы, высоко и туго затянутые корсажем, завязками которого играли ручонки Младенца: "Видишь? Те же сосцы пригожи, что выпирают не сильно, полны, в меру упруги, но не колышутся дерзко, а возвышаются еле, воздеты, однако не сжаты… Что ты ощущаешь при созерцании этого?". (У. Эко "Имя Розы"). Часто свирепствовавшие в средневековой Европе эпидемии определили образ западноевропейской девушки-горожанки: бледная, худая, чахоточного вида. Тем более, когда физическое совершенство рассматривалось как страшный грех, идеалом женской красоты считалась затянутая в корсет дама с миниатюрными ручками. Как и в античности, в моде были русые волосы.
Однако, когда в Высокое Средневековье (XII-XIII вв.) жизнь людей улучшилась, а нравы стали мягче, европейский мир опять вспомнил о женской красоте. Пришла она из мира искусства. Именно в среде провансальских трубадуров родился культ Прекрасной Дамы. Внешность же "Прекрасной Дамы" должна была иметь следующие достоинства. Во-первых, тонкий и гибкий стан, желательно S-образного силуэта. Бедра должны быть узкими, грудь — аккуратной и небольшой. Это подчеркивали и длинные узкие одежды. Ценились также высокая талия и слегка выступающий живот (как символ беременности). Худоба и бледность продолжали оставаться "модными", однако на щеках идеальной Дамы обязательно должен гореть румянец, а взгляд быть "ясным и веселым". Автора средневекового "Романа о Розе" восхищает и прямой нос, и маленький ротик с пухлыми алыми губами, и ямочки на щеках и подбородке его возлюбленной. Несмотря на то, что архиепископ Кентерберийский Ансельм публично провозгласил блондирование волос нечестивым занятием, волосы в Средние века ценились опять-таки белокурые и, желательно, вьющиеся. Правда, распущенными их можно было увидеть только у незамужних девушек. Замужние дамы прятали свои локоны под покрывалами, головными уборами, либо укладывали в сетку. В связи с этим особую ценность приобретает высокий лоб.
Постепенно церковь утрачивала свою всеобъемлющую власть в Европе. Светская жизнь приобретает все больший вес и все активнее вторгается в искусство. Итальянские гуманисты заново открывают для Европы каноны античной красоты. Искусство Древней Греции становится образцом для художников и скульпторов. Вместе с ним возвращается и внимание к человеческому телу как таковому. Нагота все чаще появляется на картинах светского содержания. Мастера Раннего Возрождения еще не слишком удаляются от средневекового идеала красоты: "Венера" Боттичелли обладает знакомой хрупкой фигурой с покатыми плечами. Однако с появлением так называемых "титанов Возрождения" — да Винчи, Микеланджело, Рафаэля, — идеальная женская фигура преображается. Теперь — это статная, полнокровная, "телесная" женщина высокого роста с широкими плечами, пышной грудью, широкими бедрами, полными руками и ногами. Мощные торсы женщин Микеланджело издалека нетрудно спутать с мужскими. То же мы наблюдаем и на картинах да Винчи, Тициана и других мастеров. Воспевание телесной полноты достигает апогея в картинах Рубенса.
Похожий материал - Реферат: Имидж делового человека
Тесное платье готики также сменяется объемным, талия занимает естественное положение "…полные женщины заслуживают предпочтения хотя бы ради только их красоты и величия, ибо за эти последние, как и за другие их совершенства, ценят. Так, гораздо приятнее управлять высоким и красивым боевым конем, и последний доставляет всаднику гораздо больше удовольствия, чем маленькая кляча". От средневековья остается мода на высокий лоб, плавность линий которого не должны нарушать даже брови (их часто выбривали). Волосы же "выпускаются" на свободу. Теперь они должны быть обязательно видны — длинные, вьющиеся, золотистые.
В эпоху барокко (кон. XVI-XVII вв.) естественность вновь выходит из моды. На смену ей приходят стилизация и театральность. Расцвет барокко пришелся на период правления французского "короля-солнце" Людовика XIV. С этих пор французский двор начинает диктовать моду всей Европе (так называемый "версальский диктат"). Женское тело в период барокко, как и ранее, должно быть "богатым" с "лебединой" шеей, широкими откинутыми назад плечами и пышными бедрами. Но талия теперь должна быть как можно тоньше, и в моду входят корсеты из китового уса. К тому же, корсет выполняет еще одну функцию — он зрительно поднимает грудь, обычно почти открытую смелым декольте. Ноги же продолжают скрываться под юбкой, держащейся на обручах и достигающей значительной ширины.
В начале XVIII в. наступает эпоха рококо и женский силуэт снова меняется. Теперь женщина должна напоминать хрупкую фарфоровую статуэтку. Торжественную парадность барокко сменяет грациозность, легкость и игривость. При этом театральность и неестественность никуда не уходят — напротив, достигают своего пика. И мужчины, и женщины приобретают кукольный облик. Красавица эпохи рококо имеет узкие плечи и тонкую талию, маленький лиф контрастирует с огромной округлой юбкой. Декольте увеличивается, юбка также несколько укорачивается. В связи с этим пристальное внимание начинает уделяться нижнему белью. В моду входят чулки, а нижняя юбка богато украшается. При всем при этом платье почти не подчеркивает фигуры. Внимание сосредотачивается на шее, лице, руках, казавшихся хрупкими среди кружевных оборок, рюшей и лент.
На лицо галантные дамы накладывали столько грима, что, говорят, мужья часто не узнавали своих жен. А так как пудра в те времена изготавливалась из муки, чрезмерные запросы модниц порой вызывали в стране даже временный дефицит этого пищевого продукта. Парики в эпоху рококо приобретают поистине гротескные причудливые формы. На головах носят целые натюрморты из цветов, перьев, лодки с парусами и даже мельницы. Солнце, воздух и вода не были в числе близких друзей красавиц. Белила с лица не смывали неделями. Чтобы заглушить запах немытого тела, употребляли огромное количество духов, неделями не очищали волос. Что касается ног, то до ХХ века их длине и стройности уделяли мало внимания, так как платья и юбки всегда были длинными.