Краткий пересказ В.Г. Короленко "лес шумит"

всяница1966Краткое содержание рассказаЧитается за 4 минутыВ середине лета по Десне закипали сенокосы. Тут же на берегу выкашивали поляну под бригадное становище, плели из лозняка низкие балаганы, каждый на свою семью, поодаль врывали казан под общий кулеш, и так на много вёрст возникали временные сенные селища. Был шалаш и у Анфиски с матерью. Росла Анфиска в Доброводье, никто не примечал в ней ничего особенного: тонконогая, лупоглазая. В один год сапёрная рота доставала со дна всякий военный утиль. В Анфискиной избе остановился на постой сапёрный лейтенантик. Месяца через три рота снялась. А у Анфиски под Новый год народился мальчонка.Шли дни. Колхозная страда закончилась, и косари тем же вечером переправились на другой берег Десны разбирать деляны: покосы, неудобные для бригадной уборки, председатель Чепурин раздавал для подворной косьбы. Уже в сумерках Анфиса с сыном запалили костерок, ели поджаренное на прутиках сало, крутые яйца. За тёмными кустами разгоралась луна. Витька прилёг на охапку травы и затих. Анфиса взяла косу, подошла к краю поляны. Луна наконец выпуталась из зарослей — большая, чистая и ясная. На зонтах цветов тончайшим хрусталём заблестела роса.Скоро уже Анфиска косила широко и жадно. Прислушиваясь, уловила ворчливый гул мотоцикла. Он протарахтел мимо, потом заглох, долго молчал, снова застрекотал, возвращаясь. Вынырнул на поляну. Из тени кустов вышел рослый человек. По белой фуражке она узнала Чепурина — и замерла. «Помочь, что ли? — «Я сама», — тихо воспротивилась Анфиска.Долго и напряжённо молчали. Вдруг Чепурин порывисто отбросил окурок и пошёл к мотоциклу. Но не уехал, а вытащил косу и молча принялся косить прямо от колёс мотоцикла, Анфиска растерялась. Кинулась будить Витьку, потом тихо, будто крадучись, прошла к незаконченному прокосу и стала косить, все время сбиваясь. Вспомнилось, как весной он подвозил её со станции, как цепенела от его редких вопросов о самом обыденном. «Тьфу! Заморила», — сплюнул, наконец, Чепурин, постоял, глядя вслед продолжавшей косить Анфиске, и вдруг нагнал, обнял, прижал к груди.Луна, поднявшись в свой зенит, накалилась до слепящей голубизны, небо раздвинулось, нежно просветлело и проливалось теперь на лес, на поляну трепетно-дымным голубым светопадом. Казалось, уже сам воздух начинал тихо и напряжённо вызванивать от её неистового сияния....Они лежали на ворохе скошенной травы, влажной и тёплой.«Не хочется, чтоб ты уходил...» — Анфиска задержала его руку на своём плече и сама придвинулась теснее. Вспоминала, как все эти годы думала об этом человеке. Однажды увидела на дороге мотоцикл. Ехали незнакомые мужчина и женщина. Он за рулём, а она сзади: обхватила его, прижалась щекой к спине. Она бы тоже вот так поехала. И хоть знала, что никогда тому не бывать, а все примеряла его к себе.