Александра Плетнева
Проблема гоголевского смеха может быть правильно поставлена и решена только на основе изучения народной смеховой культуры.
Бахтин 1990, с. 536
Даже при поверхностном чтении гоголевской прозы бросается в глаза обилие используемого писателем этнографического материала. Кажется очевидным, что без анализа фольклорных источников гоголевского текста, без соотнесения особенностей его сюжетов с «народно-праздничными формами на его родной почве» (Бахтин 1990, с. 526) многие произведения писателя оказываются просто непонятными. Это относится не только к «малорусским» повестям Гоголя. Часто гоголевский текст оказывается буквально пронизанным скрытыми цитатами и аллюзиями из «низовой» городской культуры XIX века. Между тем для современного читателя все эти отсылки оказываются совершенно герметичными. Если мысль о влиянии массовой культуры на словесность XX века является очевидной, то для XIX возможность такого влияния нуждается в доказательстве. Для того чтобы продемонстрировать плодотворность обращения к текстам низовой культуры при комментировании русской прозы XIX века, рассмотрим один из неизвестных источников повести «Нос».
I
Литературные источники повести Гоголя «Нос» выявлены достаточно хорошо. В качестве таковых литературоведы указывали роман Стерна «Жизнь и мнения Тристрама Шенди», русскую вариацию на темы этого романа «Жизнь и мнения нового Тристрама» Якова Санглена, а также многочисленные шутки и каламбуры, время от времени появлявшиеся на страницах журналов и альманахов в 1820—1830 годы [1]. Исследователи также связывают гоголевскую повесть с «Необычайными приключениями Петера Шлемиля» Шамиссо и «Приключениями накануне Нового года» Гофмана. В этих произведениях некоторая несамостоятельная часть, сопутствующая человеку, получает самостоятельность, оживает и конкурирует со своим бывшим хозяином (Манн 1996, с. 76). Кроме литературных и окололитературных (анекдоты, эпиграммы и т.п.) сочинений, предшествующих повести Гоголя, исследователи обычно упоминают газетные рассказы о «ринопластике»: о том, как человек с отрезанным носом бежит к врачу и тот благополучно пришивает нос на прежнее место (Виноградов 1976, с. 10—13).
Возможно вы искали - Курсовая работа: Пародическое цитирование в «Безумном волке» Н. Заболоцкого
Между тем имеется еще один очевидный источник повести «Нос», который до сих пор не рассматривался в связи с творчеством Гоголя. Речь идет о лубочной картинке «Похождение о носе и сильном морозе». Игнорирование этого источника не является случайным: при анализе произведений русской классической литературы обращаться к народной (лубочной) письменности было до недавнего времени не принято. Это в значительной степени объясняется тем, что русская классическая литература и лубок были адресованы разным аудиториям [2]. Если читателями произведений русской классической литературы были в подавляющем большинстве люди, получившие образование не ниже среднего (прежде всего дворяне), то лубки читали мещане, купцы и грамотные крестьяне [3].
Читатели литературных журналов и газет не воспринимали лубок и вообще народную письменность как тип литературы. Оно и понятно: большая часть лубочных текстов написана на языке, который существенно отличается от русского литературного языка XIX века. Ни орфография, ни морфология, ни синтаксическая структура языка лубка не соответствовали норме литературного языка того времени. Язык лубка представлял собой разношерстный сплав диалектизмов и просторечия, церковно-славянских элементов и канцелярского слога. Кроме того, сюжеты многих лубков были малоприличны, а тексты изобиловали непристойными и вульгарными выражениями.
В то же самое время читатели лубочных изданий не читали произведений «высокой» литературы. Существуют этнографические свидетельства [4], что вплоть до начала XX века народ нес с базара не Белинского и Гоголя, а лубочные картинки, которые вызывали у Некрасова, как и у большинства образованных людей, устойчивую неприязнь [5].
II
Картинка и текст «Похождения о носе» помещены в пятитомном собрании Ровинского под номером 183 (Ровинский I, с. 420—422; илл. 1). Здесь же содержатся сведения о трех изданиях этой картинки. Первое было сделано на Ахметьевской фабрике мастером Чуваевым и относится ко второй половине XVIII века. Второе вышло в 1820—1830-е годы, а третье — в 1830—1840-е. Второе и третье содержали незначительные изменения.
Илл.1
Похожий материал - Реферат: Государственная служба: Иосиф Бродский как американский поэт-лауреат
Перед текстом Ровинский приводит описание картинки, которая отдельно помещена в Атласе: «Картинка разделена на две половины. На левой представлен нос, в виде шута, в самом легком наряде, в чулках и башмаках и в шутовском колпаке с колокольчиком. Нос разговаривает с морозом, который одет в куртку с короткими рукавами и широкие штаны; на голове его огромная шляпа, а из кармана торчит дубина. Влево от носа стоит жаровня с угольями, над которою нос держит кусок гусиного сала. На другой половине представлены те же две фигуры: нос стоит, подбоченясь фертом перед морозом, который замахнулся на него своей дубиной. Сзади виден кабак» (Ровинский I, с. 421). Под картинкой помещен следующий текст:
Случилось носу тепломъ похвалитца
бутто смКлость имКеть сморозом бранитца
вдрукъ зделался велокои морозъ.
выскочилъ противъ ево красной носъ.
Очень интересно - Курсовая работа: «Сны» о Венеции в русской литературе золотого и серебряного веков
Говоритъ Я носъ краснои.
а о морозе пропущенъ слухъ напраснои.
Якобы онъ техъ жестоко знобитъ.
которои носъ табакомъ набитъ.
а я за нимъ таво непризнаваю
Вам будет интересно - Реферат: Аверинцев в нашей истории
завсегда наруже красенъ пребываю.
никогда отъ того морозу нехоронюся
ежелибъ онъ здесь былъ я снимъ побронюся:
Тутъ моросъ погледелъ на носъ коса:
говоритъ впервы я вижу такова носа:
Похожий материал - Реферат: О специфике фантастического в "Мастере и Маргарите"
что нехощетъ меня боятца:
нетъ Да я могу снимъ управлятца:
ежели самъ себя непожелКетъ.
небось скоро побелКетъ: